Данная публикация представляет собой изложение первой части статьи «Твоя собственная армия» (Your own Army) американского военного аналитика Макса Мэдсена, посвященной вопросам комплектования и формирования добровольческой армии. В первой части своей работы Макс Мэдсен делает обширный исторический экскурс, показывая, каким образом трансформировалась система комплектования армий в европейских государствах на протяжении столетий, начиная со времен средневековья и до новейшего времени.
Копье и панцирь
Истинная причина всех перемен в практике привлечения людей к военной службе крылась в изменениях технологий производства и применения оружия, утверждает Мэдсен. Оружие в средние века стоило очень дорого, полноценный рыцарский доспех обходился его владельцу в цену стада коров, но кроме того, владение средневековым оружием требовало многолетних и постоянных тренировок. Закованный в броню всадник был практически неуязвим для легкого оружия пехоты, а рыцарская конница терпела поражение от пехоты, как правило, в случае собственных ошибок.
Однако по призыву короля, рыцарь шел на войну не в одиночестве. Обычно его сопровождало несколько воинов дворянского происхождения, которых можно назвать «кандидатами в рыцари», а также легковооруженные солдаты, вчерашние крестьяне, навербованные самим рыцарем на его земельных угодьях. Эти солдаты получали вознаграждение за счет средств самого рыцаря и возможной военной добычи, причем это вознаграждение было больше, чем те деньги, которые крестьянин мог заработать своим трудом. Почему рыцарь платил своим крепостным? Потому что он, получая доходы от эксплуатации крестьянского хозяйства, не мог быть заинтересован в его разорении. Военная кампания заканчивалась, крестьянам предстояло вернуться к повседневным занятиям, а значит, им нужны были средства на возобновление хозяйственной деятельности, покупку семян, инвентаря и т. п. – средства, которых они не могли заработать, поскольку отправлялись в поход со своим господином.
Параллельно с такими временными отрядами формировались постоянные отряды, укомплектованные людьми, для которых война стала профессией. Спрос на услуги наемников предъявляли и городские общины, и также монархи, по разным причинам. Горожане быстро убеждались на собственной практике, что противостоять вооруженным до зубов головорезам вчерашние ремесленники и каменщики не могут, а короли предпочитали иметь под рукой дисциплинированное войско, с которым проще было иметь дело, чем со своенравными феодалами. К XVI в. наемные отряды вершили судьбы Европы на полях сражений, а итальянский политический гений Никколо Макиавелли в своих трактатах об управлении государством предостерегал соотечественников от сотрудничества с вожаками наемников, на лояльность которых рассчитывать порой было трудно.
Наемный солдат был дорогим инструментом войны, подчеркивает Мэдсен, поэтому полководцы того времени стремились избегать излишне кровопролитных столкновений, поскольку быстро пополнить войско не представлялось возможным. Появление огнестрельного оружия само по себе еще не означало заката тяжелой конницы – стрелок из мушкета мог поразить только незащищенную цель в лучшем случае на расстоянии ста метров, атакующие всадники преодолевали это расстояние за секунды, и горе было тем, кто не успел перезарядить свое ружье – а таких было большинство.
Огонь и маневр
Ситуация изменилась только в годы Тридцатилетней войны, когда пехотинцы шведского короля Густава-Адольфа выкатили на поле боя новое «чудо-оружие» – легкую полковую пушку. Стенки ствола «полковой пушки» были настолько тонкими, что она не могла стрелять ядрами – но это была первая пушка, предназначенная для стрельбы картечью! Картечь изредка использовалась и ранее, но ее применение вызывало трудности при заряжании. Шведские оружейники создали зарядный патрон – плотный матерчатый мешок, куда помещались картечь и порох.
Благодаря применению патронов, «полковая пушка» обладала невиданной ранее скорострельностью: она делала до шести выстрелов в минуту и буквально засыпала противника картечными пулями. Увеличилась и дистанция эффективного огневого поражения. «Полковую пушку» могла везти одна лошадь; два-три солдата могли катить ее по полю боя рядом с шеренгами пехоты – и таким образом пехота получала постоянную огневую поддержку. В этой ситуации очень возросла роль маневра на поле боя, а значит, оружие и пехоты и конницы должно было стать максимально облегченным.
Новое оружие, оказавшееся в руках шведского короля, позволило ему не задумываться о качестве пехоты – на смену мастерам меча пришли ремесленники мушкета. Король Густав-Адольф первым начал принудительный набор рекрутов, фактически обложив своих подданных новым натуральным налогом. Он сознательно шел на рискованное изъятие значительной доли ресурсов из экономики собственной страны, рассчитывая, что «война себя прокормит», а выигрыши на внешнем фронте обернутся преимуществами для собственной страны.
В армии шведского короля служили 20 лет, и вознаграждение рекрута (а он все-таки получал его) изначально было меньше, чем жалование наемного солдата. Историки рассчитали, что финансовые средства шведской короны были достаточны для найма не более чем 15 тысяч профессиональных солдат, в то время как рекрутское войско короля насчитывало 40 тысяч штыков. Каждый из этих солдат уступал по своим боевым качествам солдату армии герцога Валленштейна или графа Тилли, полководцев австрийского императора, но это обстоятельство компенсировалось численностью и огневою мощью шведских войск.
Примеру шведского короля в той или иной степени последовали монархи всей Европы, за исключением короля Англии, однако самому Густаву Адольфу увидеть этого не довелось – он был убит в бою. Триумфом полевой артиллерии на полях сражений в Европе стала битва при Аустерлице, когда французские артиллеристы в ходе стремительного маневра (и ценой тяжких потерь) смогли установить свои пушки на господствующих Праценских высотах и расстрелять картечью наступающие колонны русской пехоты. Император Наполеон, артиллерийский офицер в начале своей карьеры, хорошо знал, как следует использовать пушки.
Винтовки и конвейеры
Рекрутские армии стали последним аргументом королей старой Европы, и оставались таковыми вплоть до середины XIX столетия, когда железная дорога позволила решить проблему массового подвоза амуниции, а телеграф – проблему быстрой передачи приказов. Полководцам того времени казалось, иронизирует Мэдсен, что винтовка, научить владению которой можно было любого, воскресила тезис Наполеона о том, что Бог всегда на стороне больших батальонов.
Инструментом войны Нового времени должна была стать массовая армия, комплектуемая по призыву, а принятая система обучения призывников должна была в случае войны гарантировать массовый призыв в армию множества солдат, обученных ранее. Такой воин, в сущности, был приложением к винтовке, и по логике генералов, стоил так же дешево, как пешка на шахматной доске. Победить должен был тот, кто мог собрать больше таких пешек в нужном месте и в нужное время.
Опыт Первой мировой войны опрокинул многие генеральские расчеты. Массовая армия оказалась не дешевым, а невероятно дорогим инструментом. Людские потери и финансовые затраты оказались чудовищными. Не случайно, наиболее прозорливые командиры сразу же после войны заговорили о необходимости переформатирования таких армий в небольшие по численности боевые системы, оснащенные самым современным оружием, и укомплектованные хорошо обученными специалистами. Но конвейерные технологии, позволявшие производить танки и самолеты в невероятных количествах, вновь позволили начать формирование массовых армий, которые и занимались взаимным истреблением на полях Второй мировой войны.
Мастерство и скорость
Идея призывной армии все равно продолжала владеть умами вплоть до конца 60-х гг., когда стало очевидно, что будущее военного дела лежит в области применения высокоточного оружия. Одновременно возросла стоимость и сложность создаваемых систем вооружения. Они были хороши и эффективны, но пополнение потерь требовало небывалых временных затрат! Если срок производства танка или самолета времен Второй мировой исчислялся днями и неделями, то в 1970-е речь шла о месяцах и годах.
Ответственное правительство не могло больше позволить себе перемалывать личный состав вооруженных сил и дорогостоящую военную технику в многолетних и кровавых боевых столкновениях. Нужна была армия, способная за предельно короткий срок разрушить систему управления враждебными вооруженными силами и сломить их волю к сопротивлению, не прибегая при этом к массовому уничтожению живой силы противника.
Можно сказать, что уровень развития технологий заставил военных стратегов переосмыслить теории великого военного мыслителя древности китайца Сун-Цзы, утверждавшего, что «война любит победу, и не любит продолжительности». А для формирования армии новейшего типа, способной одержать решительную победу в короткий срок, требовались специалисты другого уровня, нежели те, которых могла обеспечить система призыва в массовую армию.
Андрей Стрелин
