В современном мире как для нужд обороны и безопасности, так и для сугубо «мирных» ситуаций возрастает значение высокотехничных спецсредств, предназначенных для уменьшения самых разных рисков, от террористической угрозы до техногенных проблем и последствий стихийных катаклизмов. Современная электроника, телевизионные и радиосистемы, средства наблюдения и связи непрерывно совершенствуются и, тем не менее, не всегда успевают за потребностями времени. Опыт прошлого, «разборы полётов» помогают этому совершенствованию.
Мины всё коварнее
«Сапёр ошибается один раз»,– гласит старая пословица. Работа по обнаружению взрывчатых веществ, а также контролируемые взрывные работы, обезвреживание опасных «кладов» в земле и взрывчатки в зданиях и коммуникациях требуют не только человеческих умений и навыков, но и, разумеется, серьёзной оснастки. При этом такие техсредства, как миноискатели, из сугубо профессиональных орудий сапёрного труда стали почти товаром народного потребления: их используют поисковики и кладоискатели-любители. Рынок предлагает всё новые модели, а инженерная мысль работает над внедрением новых технологий.
В условиях же военных действий важна разведка минно-взрывных заграждений перед передним краем противника. Она ведётся наблюдением и поиском. Для наблюдения используются оптические средства разведки. Для разминирования – минные тралы и тому подобные агрегаты. Но обнаруживать мины в грунте или снегу возможно с помощью миноискателей. Когда-то, в 1934 году, советский инженер В. Б. Кудымов создал первый такой прибор, а во Второй мировой его уже использовали все воевавшие армии.
В Красной Армии были распространены переносные индукционные миноискатели, например высокочастотный миноискатель ВИМ-625 В2. В состав прибора входили: поисковая рамка, гетеродинный блок, кабель, соединяющий поисковую рамку с гетеродинным блоком, разборная штанга, головные телефоны, источники питания, расположенные в деревянном ящике и соединённые кабелем с гетеродинным блоком, и заплечный чехол, предназначенный для упаковки всех частей миноискателя. Сейчас одним из основных штатных миноискателей в ВС РФ является современный переносной индукционный миноискатель ИМП-2, предназначенный для поиска и обнаружения в грунте и воде мин с металлическим или пластмассовым корпусом, содержащим металлические детали.
Есть «коварные» мины, поиск которых требует новых методов. Один из подобных методов – применение георадаров. Например, разработки таких приборов ведутся в Институте прикладной физики НАН Беларуси, учёные которого выиграли международный конкурс на проект по обнаружению и идентификации противопехотных пластиковых мин через международный научно-технический центр (МНТЦ).
К сожалению, самая высокоточная техника не даст нужного эффекта без людей – профессионалов, специалистов. В России есть проблема: в последние годы шло сокращение инженерно-сапёрных войск. Вместе с тем общеизвестно: такого рода профи нужны государству не только в условиях войны. Бывают чрезвычайные ситуации, а кроме того, часто этот опыт востребован при прокладке коммуникаций, строительстве дорог и т. д.
Недремлющее око
К сожалению, существует немало примеров, когда в былые годы достижения отечественных инженеров тормозились, что вместо прорыва и первенства привело к отставанию. Так, в 1970-е годы ленинградские специалисты разработали видеокамеры наблюдения, аналогов которых ещё не было на Западе. Но эти засекреченные разработки было невозможно запатентовать, результат – средства видеонаблюдения пришли уже импортные.
Так называемое «охранное телевидение», тем не менее, развивается и у нас. Всё чаще используются поворотные видеокамеры, в том числе скоростные. Спектр их использования широк – от жилых зданий и производственных помещений до режимных объектов. У них есть целый ряд преимуществ перед статическими видеокамерами.
Камеры видеонаблюдения, а также различные рамки для выявления нештатных предметов, могущих создать угрозу безопасности, стали сейчас привычной атрибутикой аэропортов и вокзалов, официальных учреждений и мест массового скопления людей.
Уязвимое киберпространство
Однако современность порождает всё новые и новые вызовы. Когда-то кибервойны были сюжетом фантастических фильмов. Но уже наступил век информационных технологий, используемых в том числе и в военном противостоянии. Например, в США давно осознали подобные угрозы, когда государства, не являющиеся экономическими или военными лидерами, а то и вовсе не государственные субъекты могут создавать вооружения, ранее доступные лишь сверхдержавам. Американские аналитики считают, что операции в космосе и киберпространстве уже становятся неотъемлемой частью вооружённой борьбы.
Мобильные технологии ускоряют обмен информацией, а распространение персональных устройств связи с видео- и фотокамерами позволяет массам людей наблюдать за событиями в реальном времени, в том числе в удалении от зоны конфликта. Важна и зависимость современной инфраструктуры от Интернета, что при всём позитиве является фактором уязвимости. США сейчас создают Joint Force 2020, которые будут защищать их страну от этих угроз. Программа будет действовать в рамках Концепции глобально интегрированных операций. Это серьёзное направление, на которое Соединенные Штаты не жалеют сил и финансов.
В России тоже задумались над информационными технологиями безопасности. Член Военно-промышленной комиссии Игорь Шеремет считает, что на предприятиях оборонного комплекса ситуация усугубляется засильем западных и вообще иностранных продуктов, а это возможность удалённого доступа к системам, выведения оборудования из строя дистанционными методами и т. д. Мерами по снижению рисков, по мнению Шеремета, могут стать: внедрение отечественных передовых наработок, использование программных компонентов с открытым исходным кодом, аудит безопасности и сертификация иностранной продукции, постоянный анализ защищённости, контроль и мониторинг безопасности. А также максимальное стимулирование создания и развития отечественных ИТ-корпораций.
Не сделать единственной ошибки
Работа сложных систем – результат достижений, но и опыт трагедий. На памяти случай в 2008 году с атомной подводной лодкой «Нерпа» в Японском море. Несанкционированно сработала система пожаротушения, и в результате выброса газа фреон-112 находившиеся на борту люди получили серьёзные отравления. Погибли 3 военнослужащих и 17 гражданских лиц. Причина катастрофы – не только в несовершенстве системы, но и в пресловутом человеческом факторе – мягко говоря, не вполне дотошном отношении к правилам безопасности на борту, отсутствии дисциплины и т. д.
Можно говорить о конкретных недостатках системы на «Нерпе», но в целом сейчас повышаются требования к следованию жёсткой логике АУПТ (алгоритмов управления пожаротушением). Необходимый уровень обеспечивают беспроводные средства коммуникации, требуется оборудование, способное к принятию «самостоятельных решений». Например, так называемая спринклерная система пожаротушения самостоятельно совмещает место возникновения пожара и подачу огнетушащего вещества (ОТВ), то есть реально взаимодействует с окружающей средой. Такие разработки созданы отечественными специалистами.
Существуют нестандартные ситуации как в условиях военного конфликта, так и в мирной жизни, когда обстановка нуждается в серьёзных средствах контроля. К таким средствам относятся радиолокационные системы охраны периметра (РЛС). Они превосходят по эффективности традиционные датчиковые средства и позволяют защитить объекты большей протяжённости, могут работать совместно с ранее установленными системами, выполнять свои функции в составе интегрированной системы безопасности с видеонаблюдением и тепловизором. Такие системы могут применяться в той же авиации – для наблюдения за взлётно-посадочными полосами. Все возможные перспективы использования этих систем не поддаются перечислению – это могут быть самые разные объекты, в том числе особой стратегической важности.
Пакетные решения
Упомянутые свидетельства технического прогресса, однако, неотделимы от глобальной проблемы – всё того же человеческого фактора. Так, при использовании поворотных видеокамер на оператора ложится дополнительная нагрузка по анализу отображаемой ситуации и поиску наиболее информативного в данный момент изображения. Камера требует большего нервно-психологического напряжения оператора. Отсюда малая скорость поворота видеокамеры, ограничения по скорости передачи управляющих сигналов, неудовлетворительная эргономика, неудачно выбранное место установки видеокамеры и пр.
Камера может не успевать за перемещениями нарушителя, да и вообще возможна ситуация, когда скорости реакции оператора будет недостаточно для оптимального управления джойстиком или кнопками. Однако ищутся и решения проблемы, в случае камер это: использование джойстиков пультов управления с опцией пропорционального увеличении скорости; организация дискретного (без вмешательства оператора) движения поворотной видеокамеры по определённым, заранее настроенным параметрам.
Подобного рода решения должны присутствовать в разработках пакетно, чего бы это ни касалось – тушения пожаров или поиска мин. Потому что не только сапёр ошибается один раз, но и специалисты многих других современных военных и гражданских профессий, и важно не допустить этого раза.
Станислав Ковальский
