Новый оборонный заказ. Стратегии
Новый оборонный заказ. Стратегии
РУС |  ENG
Новый оборонный заказ. Стратегии

Обречённый гигант

История похода и гибели линкора «Бисмарк», случившаяся ровно 70 лет назад, никогда не была широко известна в России. Так уж вышло, что советским линкорам не довелось сражаться в открытом море, поэтому о битвах в Атлантике у нас предпочитали не вспоминать. Тем не менее, история «Бисмарка» невероятно поучительна и поныне, потому что показывает: даже самое совершенное оружие не принесёт победу, если вы не знаете, как его применять.

Изыскания теоретиков

Своим рождением линейный корабль «Бисмарк» обязан концепции морской войны, разработанной выдающимся немецким военно-морским теоретиком, вице-адмиралом Г. С. Гроосом в середине 1920-х годов, вскоре после окончания Первой мировой войны.

Анализируя причины поражения германского Флота открытого моря в поединке с британским Гранд-Флитом, Гроос пришёл к выводу, что стремление кайзеровских адмиралов к победе в открытом бою, так называемом «генеральном сражении» с британцами, изначально было ошибочным. По мысли Грооса и поддержавшего его вице-адмирала Вегенера, германский флот, будучи объективно более слабым, не должен был ввязываться в перестрелку с линкорами противника. Ему следовало пытаться взять под контроль морские коммуникации Великобритании, экономика которой сильно зависела от импорта различных ресурсов. То есть потенциальная война «слабого» с «сильным» предполагалась исключительно как «крейсерская». И в этом случае слабый теоретически получал некоторый шанс на победу.

Изложение фундаментальной теории «морской мощи» не входит в наши задачи, однако нам придётся коротко рассказать о том, что такое крейсерская война в океане, эффективным орудием которой должен был стать линкор «Бисмарк».

Согласно доктрине контр-адмирала Мэхэна, этой Библии морской стратегии, эффективное использование экономической мощи невозможно без овладения морем. Степень влияния морской мощи противника на экономическую жизнь государства тем выше, чем более экономика ориентирована на международную торговлю (от 80 до 60 % всех международных грузоперевозок приходится на флот).

Но, в свою очередь, без экономической мощи невозможно построить ударные корабли и создать условия для установления этого самого «господства на море». Поэтому флот должен также защитить свою морскую торговлю и воспрепятствовать морской торговле противника. Для этого нужны океанские «универсальные» корабли, способные как справиться с угрозами своему судоходству по всему миру, так и нанести тяжёлый ущерб судоходству врага. Быстроходные крейсера-рейдеры должны быть быстрее тех кораблей, которые их сильнее, и сильнее тех, которые их быстрее. Более того, рейдер в океане – потенциальная угроза, которая всегда сильнее своего осуществления. Когда на коммуникации выходит всего лишь один неприятельский рейдер, прикрывать приходится все конвои. Для ликвидации угрозы противник обязан потратить непропорционально много сил. И самое важное – он должен отвлечь собственные линейные корабли от их главной задачи – эскадренного боя. При этом рейдеры, обнаружив, что конвой охраняется линкорами, в бой могут и не вступать, как делали это во Вторую мировую войну немецкие линейные крейсера «Шарнхорст» и «Гнейзенау».

Правда, в 1914 году у немцев ничего не получилось. Англичане быстро уничтожили их лёгкие крейсера, разбросанные по всему океану. Эти уроки были учтены и осмыслены немецкими кораблестроителями, которые попытались создать единые крейсерские/линейные силы, основой которых должны были стать океанские корабли, способные как к дальним походам, так и к бою с линкорами.

Практические решения

К практической реализации своих теорий немцы приступили еще в 1928 году, когда было начато строительство тяжёлого крейсера типа «Дойчланд». По всем параметрам это был обычный тяжёлый крейсер, однако шесть 280-мм орудий главного калибра, размещённые в двух трёхорудийных башнях, не вписывались ни в какие общепринятые нормы. Конечно же, это вооружение было слишком слабым для линкора. Но по весу залпа и дальности стрельбы новый германский корабль, вступивший в строй 1 апреля 1933 года, значительно превосходил любой тяжёлый крейсер, спроектированный с учетом ограничений морских вооружений. Дальность плавания крейсера 19-узловым ходом достигла невероятной цифры – 21 500 миль. Это означало, что «Дойчланд» предназначен для действий на дальних коммуникациях противника.

Печальная судьба немецких рейдеров времен Первой мировой войны не была забыта. Высокая скорость позволяла «Дойчланду» уйти от любого линкора, а мощная артиллерия — потопить любой крейсер.

Затем с германских стапелей сошли тяжёлые крейсера, представлявшие собой развитие проекта «Дойчланд», а после к ним прибавились линейные крейсера «Шарнхорст» и «Гнейзенау». А после прихода Гитлера к власти строительство флота, способного сокрушить экономику «владычицы морей», получило новый толчок.

Принятая ещё в 1936 году программа дальнейшего развития флота предусматривала строительство сразу двух «полноразмерных» линейных кораблей. В том же году были заложены «Бисмарк» и «Тирпиц». Стандартное водоизмещение достигло 42 000 тонн, вооружение состояло из восьми 380-мм орудий в четырёх башнях. Новые германские линкоры сразу попали в число самых мощных кораблей мира. Толщина их главного броневого пояса достигала 320 мм, а башни главного калибра защищались 360-мм броней.

Как и остальные корабли германского флота, «Бисмарк» и «Тирпиц» предназначались для дальних рейдерских операций. Об этом говорят высокая дальность плавания (до 9000 миль 19-узловым ходом), мощная артиллерия среднего калибра — двенадцать 150-мм орудий, размещённых в двухорудийных башнях с механизмом центральной наводки, а также наличие целых шести гидросамолётов. Зенитная артиллерия состояла из шестнадцати 105-мм универсальных пушек в двухорудийных башнях, такого же количества 37-мм автоматов и большого числа 20-мм автоматов. Скорость линкоров достигла 31 узла. Стоимость кораблей равнялась 183 миллионам рейхсмарок, то есть они оказались дороже «Шарнхорста» всего на 30 %.

Жребий брошен!

Как писал в своих воспоминаниях командующий ВМС Третьего рейха гросс-адмирал Эрих Редер, «при… численном превосходстве сил противника, ещё больше увеличенном наличием многочисленных и прекрасно дислоцированных баз, нашей единственной надеждой нанести урон ему была концентрация всех наших усилий против путей его снабжения. Единственным уязвимым местом Англии были пути её морского импорта, и именно по ним мы и должны были нанести свой удар... Нам предстояло захватить инициативу и быстрыми действиями и неожиданными ударами по противнику в различных районах вынудить его отказаться от объединённых действий против наших подводных лодок и „карманных“ линкоров». В течение первых полутора лет войны немцы более-менее успешно придерживались избранной стратегии, нанося англичанам болезненные удары.

В начале 1941 года «Шарнхорст» и «Гнейзенау» совершили двухмесячное плавание и уничтожили вражеские суда водоизмещением 115 622 тонны. Британское Адмиралтейство оказалось неспособно эффективно противодействовать их тактике «бей – беги». Гросс-адмирал Редер, полагая, что удачный эксперимент следует повторить, решил отправить в море «Бисмарк».

Историки не раз задавали вопрос: не следовало ли подождать, бросив на коммуникации англичан не только «Бисмарк», но и «Тирпиц», поддержав их «Шарнхорстом» и «Гнейзенау»? На таком решении, в частности, настаивал адмирал Гюнтер Лютьенс, руководивший успешными операциями линейных крейсеров в Атлантике и в итоге возглавивший поход на «Бисмарке». Но Редер настоял на своём. «Шарнхорст» и «Гнейзенау» стояли на ремонте, до ввода в строй «Тирпица» было ещё далеко, и Редер решился на авантюру, отлично понимая возможные последствия. «Выход „Бисмарка“, первоначально рассматривавшийся как часть крупной совместной операции наступательного характера, становился теперь всего лишь единичным, локальным предприятием. Неприятель мог позволить себе сконцентрировать все свои военно-морские силы против этой относительно малой оперативной группировки, что делало риск неизмеримо более высоким»,– писал адмирал.

Сопровождать «Бисмарк» в походе должен был тяжёлый крейсер «Принц Ойген», названный в честь полководца XVIII века принца Евгения Савойского. Его полное водоизмещение превышало 19 000 тонн. Крейсер вошёл в строй в 1940 году и был вооружён 8 орудиями 203-мм в четырёх башнях, 12 орудиями 105-мм, 12 зенитными автоматами, 12 торпедными аппаратами 533-мм. Скорость крейсера достигала 32 узлов.

Навстречу судьбе

18 мая 1941 года «Бисмарк» и «Принц Ойген» покинули свою базу в Готенхафене (ныне польский порт Гдыня). Операция «Рейнские учения» началась. Главной целью похода был выход на морские коммуникации британского торгового флота. Предполагалось, что «Бисмарк» будет связывать боем эскорт конвоев, а «Принц Ойген» в это время будет топить торговые суда.

20 мая немецкие корабли были замечены со шведского крейсера «Готланд», и в этот же день о появлении у берегов Норвегии двух крупных боевых кораблей сообщили бойцы норвежского движения Сопротивления.

В воздух были немедленно подняты самолёты-разведчики британского берегового командования. Порт Берген, куда зашли германские корабли, был закрыт плотной облачностью, однако британскому пилоту Майклу Сэклингу удалось спуститься под облака и сфотографировать «Бисмарк». Получив разведданные, командующий британским Флотом метрополии адмирал флота сэр Джон Тови приказал сторожевым крейсерам «Саффолку» и «Норфолку» занять позиции в Датском проливе. В предполагаемую точку перехвата немецких кораблей южнее Исландии было направлено соединение вице-адмирала Ланселота Холланда в составе линейного крейсера «Худ» и линкора «Принц Уэльский». Обоим кораблям не доводилось ещё принимать участие в сражениях. Но если «Принц Уэльский» только вступил в строй и даже не прошёл полный цикл боевой подготовки, то линейный крейсер «Худ» носил флаг Королевского флота уже более 20 лет. «Худ» не уступал «Бисмарку» вооружением, а размерами и водоизмещением даже превосходил его, хотя и был значительно старше. Однако бронирование этого корабля уже не отвечало современным требованиям, и впоследствии это обстоятельство сыграло свою роковую роль.

Тем временем отряд адмирала Лютьенса пробирался вдоль норвежского побережья на север.

Вечером 23 мая в наполовину перекрытом льдом Датском проливе в густом тумане «Норфолк» и «Саффолк» увидели германскую флотилию. «Бисмарк» немедленно открыл огонь по «Норфолку». Сражаться с линкором крейсера не могли – «Бисмарк» мог расстрелять их с такой дистанции, на которую англичане не могли докинуть свои снаряды, неспособные вдобавок пробить броню гиганта. Поэтому британские корабли предупредили своё командование и отступили в туман, продолжая следовать за противником по сигналам радаров. Они не заметили, что германские корабли выполнили перестроение – головным кораблём отряда теперь шёл «Принц Ойген», а не «Бисмарк».

Из бухты Скапа-Флоу адмирал Тови вывел свой флагманский линкор «Король Георг V» и авианосец «Викториэс». В море к ним присоединился линейный крейсер «Рипалс», отозванный из охранения конвоя. На полном ходу корабли спешили занять позицию южнее отряда адмирала Холланда, на случай если тому не удалось бы встретить немцев на выходе из Датского пролива.

Всю ночь «Худ» и «Принц Уэльский», сверяя свой курс с сообщениями сторожевых крейсеров, шли 30-узловым ходом, рассчитывая утром перехватить противника.

На рассвете 24 мая на дистанции 17 миль сигнальщики «Бисмарка» заметили на горизонте британскую эскадру. Англичане тоже увидели противника. Адмирал Холланд отдал приказ открыть огонь. Британские корабли дали первый залп в 5.52. Первые снаряды «Худа» и «Принца Уэльского» легли с недолётом… Но что было ещё хуже – на «Худе» не поняли, что головным кораблём в немецком отряде идёт не «Бисмарк». На большой дистанции корабли немцев были почти неразличимы. Поэтому наиболее опасный противник Холланда оказался вне зоны обстрела его орудий.

Адмирал Лютьенс стоял перед трудным выбором. Инструкции адмирала Редера предписывали Лютьенсу избегать столкновений с тяжёлыми кораблями противника, и бой с линкорами не входил в его планы. Лютьенс мог отказаться от поединка, но тут вмешался командир «Бисмарка» Эрнст Линдеман, настаивавший на открытии огня. Англичане стреляли всё точнее, и Лютьенс решился. Германские корабли дали залп по «Худу», а в следующую минуту 14-дюймовый снаряд «Принца Уэльского» ударил в «Бисмарк» и пробил его топливные цистерны. «Бисмарк» и «Принц Ойген» ответили – восемь 15-дюймовых и восемь 8-дюймовых снарядов устремились к флагманскому кораблю англичан… «Попадание!!!» – закричали на дальномерных постах германского линкора.– «Противник горит!»

«Противник горит!»

Однако пожар, вспыхнувший на «Худе», не угрожал жизненно важным узлам линейного крейсера. Более того, британцы не сомневались в победе. В любом случае суммарный вес залпа их кораблей был больше немецкого, а точное попадание было вопросом нескольких минут. «Принц Уэльский» уже пристрелялся по «Бисмарку», а снаряды «Худа» сокрушили бы броню «Принца Ойгена». Британский линейный крейсер начал поворот, чтобы ввести в действие кормовые башни орудий главного калибра.

Но в 6.00 за носовой надстройкой «Худа» поднялся огромный язык пламени, принявший форму огненного шара. Затем в воздух взлетели облака пара, чёрного дыма, огня и обломков. Гигантский корабль переломился пополам.

«Бисмарк» и «Принц Ойген» перенесли огонь на «Принц Уэльский». Эсминцы сопровождения бросились к месту катастрофы, надеясь спасти уцелевших моряков, но из полуторатысячного экипажа линейного крейсера осталось в живых только три человека. Адмирал Холланд погиб.

До сих пор неизвестно, что же доподлинно произошло с «Худом». Да, это был взрыв боезапаса, вызванный попаданием тяжёлого снаряда с «Бисмарка», но ни одно расследование так и не дало ответ на вопрос, как мог снаряд «Бисмарка» угодить точно в артиллерийский погреб, пройдя несколько бронированных палуб.

Командование британской эскадрой принял контр-адмирал Фредерик Уэйк-Уолкер, находившийся на мостике крейсера «Норфолк». «Принц Уэльский» уже получил 7 попаданий, одну из башен заклинило, и у линкора осталось 6 орудий из 10. Несмотря на это британский корабль шёл на сближение с немецкой эскадрой, продолжая вести огонь, довольно меткий. Но Уэйк-Уолкер приказал «Принцу Уэльскому» выйти из боя, понимая, что шансов на победу у него не осталось.

На мостике «Бисмарка» восторги от необычайного успеха тут же перешли в дискуссию – что делать дальше. Капитан Линдеман предлагал догнать и добить «Принц Уэльский», а потом возвращаться на ремонт в Германию. «Бисмарк» действительно получил повреждения, достаточно серьёзные, чтобы отказаться от океанского рейда. На линкоре был выведен из строя один из генераторов, в бойлерную с двумя котлами поступала вода, а главное – были повреждены топливные цистерны. Корабль имел дифферент на нос и крен на правый борт. В итоге Лютьенс решил вести «Бисмарк» на ремонт во французский порт Сен-Назер, рассчитывая впоследствии беспрепятственно выйти на просторы Атлантики. Командиру «Принца Ойгена» было приказано продолжать атаки на британские конвои самостоятельно.

Погоня в океане

Британские крейсера продолжили преследование германской эскадры. 24 мая в 18.14 «Бисмарк» в тумане развернулся и обстрелял англичан. Попаданий не было, однако британские корабли были вынуждены уклониться и потеряли контакт с «Принцем Ойгеном» Тяжёлый крейсер покинул «Бисмарк» и пришёл во французский Брест через 10 дней.

Линкор остался один, продолжая двигаться на юг. Топливо хлестало из разбитых цистерн. Несмотря на все усилия механиков, вода продолжала затоплять носовые отсеки. Скорость «Бисмарка» упала до 26 узлов. В 21.32 Лютьенс сообщил командованию, что из-за нехватки топлива «Бисмарк» не может продолжать попытки оторваться от преследователей и вынужден идти прямо в Сен-Назер.

В то же самое время адмирал Тови приказал авианосцу «Викториэс» атаковать линкор, и в 22.10 с него стартовали 9 торпедоносцев «Свордфиш». Под сильным огнём они сбросили торпеды и добились одного попадания по правому борту. Однако серьёзных повреждений нанесено не было, единственная точная торпеда попала в главный пояс брони.

Всю ночь «Бисмарк» уходил о преследования, и в 4.01 25 мая крейсер «Саффолк» сообщил: «Контакт с противником потерян».

Это была очень плохая новость. На британских кораблях заканчивалось горючее. С каждым часом «Бисмарк» приближался к зоне действия германской авиации. «Бисмарк» нужно было обнаружить любой ценой, но как было отыскать в океане одинокий корабль? В ожидании прошло больше суток. Лишённые возможности определить местонахождение «Бисмарка» англичане не могли сосредоточить против него свои силы.

Последняя атака

Но 26 мая в 10.30 утра летающая лодка «Каталина», управляемая американским экипажем, вылетев с британской базы на северном побережье Ирландии, обнаружила «Бисмарк» по стелющемуся за ним мазутному следу.

На линкоре прекрасно понимали, что означает появление этого самолёта. По «Каталине» стреляли из всего, что могло стрелять, но разведчик упорно кружил над «Бисмарком» передавая англичанам данные о месте, курсе и скорости противника.

В эту минуту ближе всех к «Бисмарку» находился авианосец «Арк Ройял», входивший в состав соединения под командой адмирала Джеймса Сомервиля. Не обращая внимания на волнение на море, шквальный ветер и дождь, 10 торпедоносцев поднялись в воздух и пошли через сплошные тучи на поиск «Бисмарка».

Но судьба дала линкору еще один шанс. Из-за нелепой ошибки в сигналах торпедоносцы атаковали британский крейсер «Шеффилд»! Он сумел уклониться от торпед благодаря мастерству командира и рулевых, но бесценное время было потеряно.

Погода продолжала портиться. Видимость упала до такой степени, что с мостика авианосца было невозможно различить сигналы, подаваемые с флагманского линкора «Ринаун». Но Сомервиль снова послал свои самолёты в погоню за германским линкором.

В 20.47 торпедоносцы вывалились из штормовых облаков прямо над «Бисмарком» и ринулись в атаку. Линкор отчаянно маневрировал, отстреливаясь из зениток. Десяти торпед ему удалось избежать. Одна торпеда угодила в броневой пояс и разорвалась, не причинив повреждений. Но последняя торпеда оказалась роковой. Разорвавшись в корме, она заклинила рулевой механизм, и огромный корабль потерял управление...

Механики бросились осматривать повреждение. И доклад инженер-капитана Юнака адмиралу Лютьенсу прозвучал смертным приговором «Бисмарку» и его экипажу. Сделать нельзя было ничего, разве что попытаться взорвать заклиненные рули и уходить, управляясь машинами. Лютьенс отказался от этого предложения.

Линкор, потеряв возможность двигаться вперёд, начал описывать круги. Через несколько часов его окружили британские эсминцы, атаковавшие корабль торпедами, однако безуспешно. «Бисмарк» отвечал огнём, но так же без попаданий.

Развязка наступила в 8 часов утра 27 мая, когда «Бисмарк» настигли линкоры «Родней» и «Король Георг V». В 8.47 они открыли огонь, исключительно точный и мощный. «Бисмарк» отстреливался, но уже через 20 минут снаряды «Роднея» поразили носовые артиллерийские башни «Бисмарка». В 9.32 «Бисмарк» прекратил огонь. «Родней» подошёл на дистанцию прямого выстрела и продолжил обстрел обречённого гиганта. Но «Бисмарк» продолжал держаться на плаву. Тогда к погибающему линкору подошёл крейсер «Дорсетшир» и расстрелял «Бисмарк» торпедами.

В 10 часов 40 минут 27 мая 1941 года, медленно погружаясь кормой, пылающий «Бисмарк» затонул, не спустив флага.

Крейсер «Дорсетшир» и эсминец «Маори», несмотря на бурное море, подобрали 110 человек из состава экипажа «Бисмарка». Среди спасённых оказался и корабельный кот! Ещё пятерых моряков утром следующего дня подобрали немцы. По показаниям экипажа, адмирал Лютьенс и командир «Бисмарка» капитан 1-го ранга Линдеман решили разделить участь своего корабля. Из 2200 человек команды «Бисмарка» погибли 1995.

Выводы и итоги

Впоследствии историки не раз упрекали адмирала Лютьенса за ошибочные решения, повлёкшие гибель «Бисмарка». Ему-де не надо было вообще ввязываться в сражение с «Худом», а если уж это произошло – немедленно возвращаться в Германию после победы в бою.

Однако, принимая бой с англичанами, Лютьенс всё же был прав. Его задачей была борьба с судоходством, а угроза морской торговле не исчерпывается расстрелом конвоев. Существует такой показатель, как величина ставки страхования судов. Чем больше ставка, тем успешнее, с точки зрения противника, естественно, действуют рейдеры. Так вот, за всю Вторую мировую войну эта ставка в Великобритании была максимальна после потопления «Бисмарком» «Худа», достигнув 25 %. То есть для того чтобы застраховать судно, судовладелец должен был заплатить четверть его стоимости, что было доступно немногим. Выигрыш рейдером сражения, или даже его успешное возвращение на базу означали, что британский флот неспособен противостоять угрозе надводных рейдеров. Падение же уровня морских перевозок было для Великобритании серьёзнейшей угрозой.

Англичане решили уничтожить «Бисмарк» любой ценой и смогли это сделать, доказав что хозяевами на море остаются они. Германские тяжёлые корабли никогда больше не предпринимали походов такого масштаба. История «Бисмарка» ещё раз подтвердила старую истину о том, что даже самое совершенное оружие не гарантирует стратегическую победу.

Андрей Стрелин