То внимание, которое в последние годы уделяется вопросам безопасности в мире, свидетельствует о современных приоритетах в мировосприятии и ценностных ориентациях, складывающихся под влиянием глобальных перемен. Жизнь в безопасности выходит для общества на первый план даже посредством ограничения прав и свобод человека, которыми невозможно эффективно воспользоваться при реальных угрозах жизни и здоровью людей.
В данном контексте интересы государства и общества совпадают: усиление влияния государственных институтов на общественную жизнь не вызывает резкого противодействия со стороны граждан при условии гарантии их безопасности. Однако чрезмерное усиление государства приводит к политической инфантильности общества, снижению востребованности в демократических нормах и правилах и формированию авторитарного режима. Поэтому повышение влияния государства должно сочетаться с усилением гражданского общества, которое может ограничить монопольное государственное притязание на управление всеми сферами жизнедеятельности через призму исключительно государственных интересов.
В статье акцентируется внимание на политических основах национальной безопасности, связанной с функционированием политической системы России, исходя из тех угроз и вызовов, которые стоят перед личностью, обществом и государством.
В современной России национальная безопасность выступает как интегрирующая идея, для чего есть объективные предпосылки. Так, комплексный кризис, который переживала наша страна в 1990-е гг., создавал ощущение небезопасности и выдвигал безопасность в качестве одной из главных и актуальных ценностей. Другой предпосылкой развития такой идеологии является потребность в объединяющей общество основе, и распространение идей, связанных с национальной безопасностью, в какой-то мере удовлетворяет эту потребность. Недаром наибольшую поддержку российские политические лидеры имели после победы в пятидневной войне на Кавказе – общество почувствовало себя в безопасности, что свидетельствует о её значимости в жизни каждого человека.
Существуют различные подходы к пониманию национальной безопасности. Так, сторонники традиционного подхода склонны подчинять интересы личности и общества интересам государства. Приверженцы либерально-демократического подхода к национальной безопасности трактуют её более широко – как безопасность индивидуума, общества и государства, в основе которой лежит приоритет безопасности личности и обеспечения её прав и свобод.
В современной концепции национальной безопасности России заложен интегрированный подход. В соответствии с руководящим документом – Стратегией национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года1 (утв. Указом Президента РФ от 12 мая 2009 г. №537),– под национальной безопасностью понимается состояние защищённости личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, которое позволяет обеспечить конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие Российской Федерации, оборону и безопасность государства.
Перечисление необходимых атрибутов национальной безопасности свидетельствует о современных приоритетах в государственной политике, связанных с инновационным развитием общества и государства, что позволяет говорить о комплексном подходе, объединяющем политические, экономические и социальные усилия и ресурсы. Эффективное функционирование и развитие различных сфер жизнедеятельности общества возможно в условиях стабильной политической системы, отвечающей современным вызовам и потребностям граждан.
В рамках российской политической системы существует конституционный орган, осуществляющий подготовку решений Президента Российской Федерации по вопросам обеспечения защищённости жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, проведения единой государственной политики в области обеспечения безопасности,– Совет Безопасности Российской Федерации. В качестве таких жизненно важных интересов в долгосрочной перспективе признаются: развитие демократии и гражданского общества, повышение конкурентоспособности национальной экономики; обеспечение незыблемости конституционного строя, территориальной целостности и суверенитета Российской Федерации; превращение Российской Федерации в мировую державу, деятельность которой направлена на поддержание стратегической
стабильности и взаимовыгодных партнёрских отношений в условиях многополярного мира. Государственная политика России обеспечивается согласованными действиями всех элементов системы обеспечения национальной безопасности при
координирующей роли Совета Безопасности Российской Федерации за счёт реализации комплекса мер организационного, нормативно-правового и информационного характера.
Органы, аналогичные российскому Совету Безопасности, существуют во многих странах. Так, в США в 1947 г. был создан Совет национальной безопасности (National Security Council) – консультативный орган при президенте США для решения наиболее важных вопросов национальной безопасности и внешней политики и координации действий всех основных ведомств, связанных с указанными вопросами. Во Франции функционирует подчинённый премьер-министру Генеральный секретариат национальной обороны, отвечающий за межведомственную координацию вопросов обороны, в сферу которой включены также проблемы дипломатии, экономики, гражданской обороны, научных и технических исследований.
Политическая система современной России находится в центре внимания политиков, общественности, средств массовой информации. Такой пристальный интерес вполне оправдан в связи с тем, что российская политическая система перестаёт отвечать потребностям общества. Происходящие изменения в мире диктуют новые подходы к решению возникающих проблем, демонстрируя неэффективность российских политических институтов. Неэффективная политическая система создаёт угрозу национальной безопасности, так как её деятельность направлена не на повышение уровня жизни российского народа, реализацию его прав и свобод, а на сохранение сложившегося статус-кво административно-управленческого аппарата, интересы которого зачастую не совпадают с интересами общества.
Созданная В. Путиным вертикаль власти остановила центробежные тенденции в стране, повысила значимость федерального центра и его влияние на региональные процессы, восстановила единую систему власти. Как отмечал А. Мигранян, это были «действия со стороны властей, более или менее адекватные сложившейся реальности»2. Однако вертикаль власти проникла во все сферы жизнедеятельности общества и стала препятствием для развития инициативы и свободного волеизъявления граждан, источником всевластия бюрократии, неподконтрольной обществу, способствовала расширению коррупции. В результате положительный эффект вертикали власти, выразившийся в установлении политической стабильности в начале 2000-х гг., сменился негативными факторами, что явилось вполне закономерным результатом проводимой политики. Вертикаль власти стала воспроизводиться во всех социальных процессах, подчиняя себе практически всю сферу общественных отношений. Под неё подстроились чиновники, для которых вертикаль оказалась наиболее понятной системой власти – удобной для бюрократии и неэффективной для общества.
Как считает Г. Сатаров, пирамида власти в демократическом государстве заканчивается народом, который нанимает чиновников для управления. Поэтому самые большие потери от коррупционной составляющей такой пирамиды несут граждане, так как именно они производят все материальные блага и платят налоги, за счёт которых и работает власть. «Значит, конечной жертвой любого коррупционного акта оказываются граждане»3,– делает вывод отечественный политолог.
Вертикаль власти не справилась с финансово-экономическим кризисом, требует увеличения государственного финансирования всех значимых проектов, личного вмешательства первых лиц государства для решения даже региональных политических и экономических проблем, что свидетельствует о её неэффективности и необходимости перехода к отношениям, в большей степени зависимым от граждан и определяемым ими.
Приговор российской политической системе вынес в своей статье «Россия перед выбором» Евгений Примаков. Известный российский политик, акцентируя внимание на последствиях экономического кризиса, подверг критике деятельность российской власти, которая недооценила глубину интеграции России в мировую экономику, переоценила предпринятые меры в случае резкого падения цен на нефть, не предприняла своевременных мер к освобождению экономики от сырьевой зависимости. «Успех модернизации экономики в России,– пишет Е. Примаков, во многом зависит от создания такой партийно-политической системы, которая помогала бы властям избегать ошибочных решений»4.
В условиях инновационного развития общества существует объективная потребность в расширении политического поля, допуске к участию в принятии политических решений различных политических и социальных субъектов, отказе от политического монополизма, какими бы благими намерениями он ни оправдывался. Принципиально важным для России является смена персоналистской парадигмы управления на институциональную. Американский политолог Джеффри Стаут по данному поводу писал: «Чем больше пространства мы отдаем лидерам,... тем ближе мы оказываемся к неограниченному правлению власть предержащих. Чем ближе мы приближаемся к неограниченному правлению, тем меньше оснований у граждан доверять властям в деле своей защиты или иного способа служения их интересам»5.
Вектор развития России как открытой страны направлен в сторону свободного волеизъявления и не может определяться лишь одной политической силой, стимулируя появление альтернативных идей, моделей, концепций. Политико-административные отношения, выстраиваемые в условиях демократизации и опирающиеся на потенциал государства, имеют тенденцию к большей открытости и прозрачности, но лишь при условии её поддержки со стороны общества и повышения политической, экономической, социальной активности населения, что является для России пока скорее гипотетическим, чем реальным фактором.
Важнейшим демократическим критерием является контроль государственной власти со стороны общества. Среди инициатив, предложенных и реализованных государственной властью за 2008–2010 гг., следует выделить внесение изменений в Конституцию Российской Федерации, связанных с контрольными полномочиями Государственной Думы в отношении Правительства Российской Федерации и вступивших в действие с 31 декабря 2008 г., и планируемое расширение контрольных функций региональных парламентов в отношении глав исполнительной власти субъектов федерации. Так, в соответствии с п. 1 ст. 103 Конституции Российской Федерации, к ведению Государственной Думы теперь относится заслушивание ежегодных отчетов Правительства о результатах его деятельности, в том числе по вопросам, поставленным Государственной Думой6.
Необходимый компонент современного государства – это эффективная судебная система, в решающей степени определяющая меру демократичности власти. Судебная власть – единственная, которая защищает человека от государства. Сломать коррупционную составляющую в судебной сфере – значит институционализировать отношения власти и общества, сделать их открытыми и прозрачными, основывающимися на нормах права. Однако при молчаливом сопротивлении российского правящего класса судебная реформа не сдвинется с места.
В своей статье «Россия, вперед!» Д. Медведев, характеризуя политическую систему, к которой стремится Россия, называет её «предельно открытой, гибкой и
внутренне сложной», адекватной «динамичной, подвижной, прозрачной и многомерной социальной структуре», отвечающей «политической культуре свободных, обеспеченных, критически мыслящих, уверенных в себе людей», в которой «лидерами в политической борьбе будут парламентские партии, периодически
сменяющие друг друга у власти» и формирующие «федеральные и региональные органы исполнительной власти (а не наоборот)», имеющие «длительный опыт цивилизованной политической конкуренции»7.
Президент в своей работе по модернизации российского государства может опереться только на гражданское общество, потому что небольшая часть честных чиновников не в состоянии решить возникающие проблемы. Активные, заинтересованные граждане, свободные средства массовой информации смогут сделать гораздо больше, чем предпринятые административные меры.
В качестве демократических инициатив можно выделить также следующие: представительство в Госдуме и законодательных органах власти субъектов федерации политических партий, набравших от 5 до 7 % голосов; изменение порядка формирования Совета Федерации, в соответствии с которым его членами могут быть только граждане, победившие на региональных или местных выборах; изменение порядка наделения полномочиями губернаторов (кандидатуры может предлагать партия, победившая на региональных выборах); отмена избирательного залога; снижение количества подписей, необходимых для участия в выборах, а в перспективе – отказ от их сбора; расширение сферы вопросов, по которым Общественная палата может давать своё заключение; наведение порядка с досрочным голосованием на местных выборах; принятие законов о гарантиях равного освещения в средствах массовой информации деятельности партий, представленных в региональных парламентах; принятие законов о борьбе с коррупцией.
Д. Медведев, которого западные средства массовой информации в преддверии выборов Президента Российской Федерации позиционировали как либерального политика, действительно демонстрирует стремление изменить существующую политическую практику, повысить эффективность власти, побороть коррупцию, построить демократию с учетом российских национальных особенностей. Такая тенденция отвечает выводам тех исследователей, которые определяют очередной этап модернизации как максимально учитывающий национальные особенности государства. Своеобразие современной российской ситуации заключается в том, что народ пока не может возвыситься до демократии, а государство еще не в состоянии стать народным, демократическим. Низкий уровень гражданственности, конформизм по отношению к власти, нетребовательность и смирение, сочетающиеся с неуважением к закону, являются основными препятствиями на пути построения демократического общества.
В то же время для современной российской государственности стало характерным позиционирование страны в качестве великой державы. Об этом косвенно свидетельствует девиз, избранный Д. Медведевым,– «Россия, вперед!». Именно так называется его нашумевшая статья, именно этими словами заканчивается второе президентское послание Федеральному Собранию, а также всё чаще из уст политиков звучат слова о возможном возвращении былого величия России. Однако единая точка зрения на характер величия и на то, какими путями оно должно быть достигнуто, еще не сформирована. С точки зрения автора, у российского политического дуумвирата, несмотря на кажущееся единство взглядов, имеются разные подходы к реализации такой перспективы – силовой, ориентированный на силу и мощь государства, и демократический, ориентированный на гражданское общество.
Претензии на величие всегда были характерны для России. Как отмечает Ивэр Нойманн, «такова эксплицитная самореферентная аксиома российской политики идентичности»8. Однако недостаточно государству или отдельной нации считать себя великой, что равносильно самолюбованию. Для того чтобы действительно быть великой державой, необходимо признание такого величия со стороны других государств. Причём не любых, а тех, которые сами являются великими державами и чей статус не вызывает сомнений.
Как показывает политическая практика, критерии величия изменяются с течением времени в зависимости от общественных потребностей и складывающихся международных условий. В индустриальную эпоху критерием великодержавности была военная и экономическая мощь государства, что соответствует реалистическому подходу в теории мировой политики. Одновременно существовало ещё одно объяснение величия государств – моральное, свидетельствующее о возможности распространять свою культуру среди других государств и принятии ими новых ценностей без насилия, по причине морального превосходства. Между реалистическим и моральным критериями имеется связь, так как именно культура способствует комплексному развитию государства9, включая экономическую и военную сферу.
С переходом к постиндустриальной эпохе изменяются и критерии великодержавности. Так, по мнению И. Нойманна, «держава может считаться великой, если способ управления в ней признается образцовым другими»10. Современным критерием величия государства является также качество жизни граждан, реализация их прав и свобод, степень демократичности. С данной точки зрения, путь, по которому следует Россия, не отвечает общеевропейским критериям, с чем согласны не все российские политики. Так, В. Путин в феврале 2008 г. говорил: «Россия вернулась на мировую арену как сильное государство – государство, с которым считаются и которое может постоять за себя»11,– таким образом, отдавая предпочтение реалистическим критериям великодержавности и отвечая на вопрос западных исследователей «Сможет ли Россия вновь стать великой державой?»12.
Однако Д. Медведев в своих последних статьях и выступлениях критикует сложившуюся социальную практику и делает акцент на необходимости всесторонней «модернизации, основанной на ценностях и институтах демократии», что позволит построить «настоящую Россию – современную, устремлённую в будущее молодую нацию, которая займёт достойные позиции в мировом разделении труда»13.
Российскую великодержавность поддерживает и такой влиятельный субъект публичной политики, как Русская православная церковь. X Всемирный Русский Народный Собор (2006) констатировал, что «Россия была, есть и будет великой державой...»14, что явилось логичным продолжением политики российской власти по борьбе за достижение реального международного суверенитета.
Такое единодушие религиозной общественности и светской власти объясняет Андрей Кураев. «Патриотизм,– полагает известный миссионер,– это аксиома русского православного сознания. Выводная из него теорема – поддержка сильного национального государства, государственническое мышление»15.
В то же время можно согласиться с И. Яковенко, утверждающим, что «держава – это особая сущность, несоизмеримая с обществом, иноприродная ему, как по ценностным, так и по целевым основаниям»16. Такое несоответствие становится особенно очевидным в переходный период, когда происходит переосмысление государственных и национальных интересов. Принятая Стратегия национальной безопасности России предполагает сочетание интересов личности, общества и государства, что свидетельствует о переосмыслении той естественной формы существования, которая была характерна для страны на определённом историческом этапе. В то же время в качестве долгосрочной перспективы предполагается превращение Российской Федерации в мировую державу, деятельность которой направлена на поддержание стратегической стабильности и взаимовыгодных партнёрских отношений в условиях многополярного мира, что возможно лишь при условии развития демократии и гражданского общества, повышении конкурентоспособности национальной экономики.
Следует отметить, что действия политической власти соответствуют заявленным целям. Так, 22 января 2010 г. на заседании Государственного совета, посвящённого развитию политической системы России, впервые за многие годы состоялся открытый диалог власти и всех политических сил, включая оппозиционные, в котором была раскритикована практика управления социальными процессами, по выражению Д. Медведева, «при помощи примитивного, тупого администрирования»17.
На изменения сложившейся системы управления направлены президентские поправки в законодательные акты, предполагающие увеличение влияния как на федеральном, так и на региональном уровне оппозиционных политических партий, средств массовой информации, субъектов гражданского общества. Ряд таких инициатив уже получили своё законодательное воплощение. В результате предпринятых мер изменилась политическая ситуация при проведении выборов, которая выразилась в снижении влияния административного ресурса, что привело к большей открытости и демократичности. Региональные выборы, прошедшие в марте 2010 г., отличаются от выборов 2009 г. не только сложившейся политической обстановкой, но и результатами. Впервые за последние годы в законодательные органы власти субъектов федерации вошли представители всех парламентских партий.
Современной системой управления страной, по мнению российского президента, является электронное правительство 18. В соответствии со Стратегией развития информационного общества в Российской Федерации в 2015 г. все государственные услуги должны быть переведены в электронный вид, что должно способствовать борьбе с коррупцией, повышению качества административно-управленческого труда, формированию рациональной бюрократии.
Развитие информационного общества в России сталкивается с социально-экономическими и политическими проблемами. Образование должно сформировать потребность человека в информации, развитая инфраструктура – передачу и получение необходимой информации, политические структуры – высокий уровень информационно-аналитического обеспечения для эффективного управления обществом. Современные технологии управления невыгодны административно-бюрократическому аппарату, который является основным препятствием на пути распространения нового стиля жизни, основанного на свободном информационном пространстве и не нуждающегося в привычных традиционных институтах и моделях поведения. Внедрение новых технологий нарушает привычный механизм функционирования социальных институтов и организаций, позволяет пересмотреть критерии их эффективности, заставляет переосмыслить те масштабные изменения, которые несёт информационная эпоха, изменяет характер деятельности человека, его восприятие современного мира.
Активное использование Интернета в качестве средства прямого общения с гражданами становится для современного политика необходимым качеством, игнорирование которого препятствует формированию современной демократической политической системы и соответствующей ей структуры государственного управления.
Попытка изменить политическую систему, повысить эффективность политических институтов через повышение открытости власти, прозрачности при принятии решений, демократичности избирательного процесса свидетельствует о позитивных сдвигах, наметившихся в российской политике. Эти перемены способствуют укреплению национальной безопасности, которая может обеспечиваться только за счёт консолидации усилий и ресурсов органов государственной власти, институтов гражданского общества, направленных на отстаивание национальных интересов Российской Федерации путём комплексного использования политических, организационных, социально-экономических, правовых, специальных и других мер. Поэтому вполне понятно стремление Президента к такой политической системе, за которую «не будет стыдно» и которая будет адекватной постиндустриальному обществу.
Для мониторинга национальной безопасности в Стратегии впервые введены основные характеристики: уровень безработицы; децильный коэффициент; уровень роста потребительских цен; уровень государственного внешнего и внутреннего долга в процентном отношении к валовому внутреннему продукту; уровень обеспеченности ресурсами здравоохранения, культуры, образования и науки в процентном отношении к валовому внутреннему продукту; уровень ежегодного обновления вооружения, военной и специальной техники; уровень обеспеченности военными и инженерно-техническими кадрами. То, что из семи критериев пять непосредственно не связаны с традиционными представлениями о национальной безопасности, а отвечают требованиям современного развития общества, является значимой характеристикой российской политики в русле модернизационных изменений. Реализация национальной безопасности через призму национальных интересов, связанных с развитием национальной экономики, улучшением качества жизни населения, обеспечением политической стабильности в обществе, с помощью современных технологий политического управления может стать мобилизующим фактором развития Российской Федерации, повышения ее конкурентоспособности и международного престижа.
Николай Баранов, доктор политических наук, член-корреспондент Академии геополитических проблем
