Автор Сергей Алексашенко*
Страны G7 ввели «потолок цены» на экспортную российскую нефть на уровне 60 долл./барр. 5 декабря. В тот же день начало действовать европейское эмбарго на покупку российской нефти, доставляемой по морю. Аналогичное эмбарго было введено США, Великобританией и Канадой весной 2022 года.
Первые результаты действия новых ограничений – резкое увеличение скидок к цене покупателям российской нефти – были обнародованы[1] российским Минфином в начале января 2023. Это дало основания утверждать, что «ценовой потолок» оказывает существенное негативное воздействие на нефтегазовые доходы.
В то время как средняя цена нефти смеси Brent в декабре[2] составила 81 долл./барр., цена российской нефти оказалась почти на 38% ниже – 50,5 долл./барр., а по итогам января опустилась еще ниже, до отметки 49,5 долл./барр. С учетом того, что в предыдущие пять месяцев (июль-ноябрь) средний дисконт к цене российской нефти составлял около 25%, получается, что в декабре покупатели стали требовать дополнительную скидку размером в 10 долларов за баррель. Точнее говоря, дополнительную скидку покупатели начали требовать еще в ноябре – российские нефтяные компании традиционно заключают контракты на поставку нефти в предыдущем месяце.
При этом объемы морского экспорта нефти и нефтепродуктов из России в декабре 2022 г. практически остались на уровне предыдущего месяца и декабря предыдущего года. Таким образом, страны Запада, с одной стороны, сохраняют предложение на мировом рынке нефти, не ограничивая российский экспорт, а с другой стороны, добиваются поставленной цели – снижения доходов российского бюджета, поскольку именно цена нефти, публикуемая Минфином, ложится в основу ежемесячного пересчета налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) и экспортной пошлины на нефть и нефтепродукты, которые в прошлом году принесли федеральному бюджету треть от общей суммы доходов.
Мы должны придумать, как мы можем помешать России таким образом, чтобы это причиняло нам меньше вреда, чем ей
Тьерри Бро, эксперт по энергетике, профессор университета Sciences Po
Некоторые независимые аналитики ставят под сомнение официально публикуемые цифры, приводя вполне серьезные аргументы. Главный тезис состоит в том, что реальная цена покупки российской нефти, например, в Индии, которая стала основным покупателем после вытеснения российских компаний с европейского рынка, выше той, которую публикует Минфин. Российские нефтяники имеют возможность «прятать» значительную часть в тарифы на транспортировку и в прибыль посредников. Однако эти способы ухода от «потолка цен», если они действительно применяются, все равно лишают российский бюджет доходов, т.к. прибыль оседает на счетах компаний, находящихся вне зоны досягаемости российских налоговиков.
С учетом того, что доходы от добычи и экспорта углеводородов составили в 2022 г. 42% от общей суммы доходов федерального бюджета, резкое снижение цены нефти, объявляемой Минфином, может обернуться существенным падением этих доходов в текущем году (согласно закону о бюджете, они должны принести в казну около 9 трлн рублей, треть от общей суммы доходов). Насколько велика вероятность реализовать этот план?
Прогнозирование нефтегазовых доходов – нетривиальная задача, включающая в себя формирование гипотез относительно объемов добычи и экспорта нефти и газа, уровня экспортных цен и курса рубля к доллару. Кроме того, формулы расчета доходов бюджета от добычи нефти и газа сильно различаются между собой, а из общей суммы доходов от добычи и экспорта нефти Минфин выплачивает существенные компенсации нефтеперерабатывающим компаниям в рамках соглашений о контроле за розничными ценами на бензин и дизельное топливо и соглашений об инвестициях в нефтепереработку. Поэтому наберитесь терпения: как известно, слона нельзя съесть целиком, но его можно съесть по частям.
Добыча и переработка
В 2022 г. российские компании добыли 534 млн т нефти, что на 2,1% больше, чем годом раньше. Исторический рекорд установлен в 2019 г., когда было добыто 568 млн т.
Весной 2020 г. Россия пошла на резкое сокращение добычи нефти, что было связано с разворачивавшейся в то время пандемией COVID-19, вызвавшей резкое торможение всей мировой экономики и, следовательно, сокращение спроса на нефть (рис. 1). Тогда было запущено соглашение ОПЕК+, в которое включили, кроме организаций – стран производителей нефти, присоединившихся в 1960 г., Россию, Казахстан, Азербайджан и еще семь стран.
Традиционно ОПЕК, на долю которой приходится около 40% добываемой в мире нефти, выступала регулятором добычи «черного золота» в мире, увеличивая или сокращая ее добычу в зависимости от состояния спроса и предложения. Внутри ОПЕК доминирующие позиции занимает Саудовская Аравия, на долю которой приходится около 10% всей добываемой в мире нефти, – позиция этой страны, как правило, определяла решение всей организации.
В начале марта 2020 г. ОПЕК оценила, что падение спроса на нефть в мире составит около 4% от уровня добычи. Саудовская Аравия предложила России, на долю которой приходится 11% добываемой в мире нефти, присоединиться к соглашению о сокращении добычи. Россия отказалась, после чего Саудовская Аравия объявила, что она намерена увеличить добычу нефти на 3 млн баррелей в день, что привело к резкому падению цен на нефть на мировом рынке. Через месяц Россия изменила свое решение, после чего было объявлено о достижении соглашения об ограничении добычи нефти, получившего название ОПЕК+, в рамках которого суммарное сокращение добычи странами-участницами этого соглашения составило 10 млн баррелей в день (10% мирового производства).
За свою «строптивость» (отказ от немедленного присоединения к соглашению) Россия была «наказана» – ей пришлось согласиться на формально более существенное сокращение добычи нефти, чем другим странам. Впрочем, это наказание нивелировали российские переговорщики, которые вывели из-под действия соглашения газовый конденсат (на долю которого приходится около 8% от добычи нефти в стране и который используется в нефтепереработке наравне с нефтью) и смогли снизить «точку отсчета» (уровень добычи, от которого отсчитывалось сокращение) за счет использования среднегодового уровня добычи нефти.
Тем не менее, в июне-июле сокращение среднесуточной добычи нефти в России составило 17,7% от уровня марта-апреля 2020 г. Геологические условия добычи нефти в России сильно отличаются, и российские компании имеют очень ограниченные возможности по безболезненному, то есть легко восстанавливаемому сокращению добычи. Эксперты оценивают этот потенциал в 5–7% в среднем по стране с сильной диверсификацией по компаниями и месторождениям. Сокращение сверх этого уровня требует полного закрытия скважины (цементирования), что делает ее непригодной для дальнейшей эксплуатации: для восстановления добычи нужно бурить новую скважину, что требует времени и денег.
Нефть, как и уголь, у России есть возможность перенаправить в Азию и продать со скидкой Индии и Китаю. Таким образом, нефтяное эмбарго будет скорее проблемой для Европы, а эмбарго на нефтепродукты ляжет на нас еще более тяжелым бременем
Тьерри Бро, эксперт по энергетике, профессор университета Sciences Po
Весной 2022 г., когда страны Запада начали запускать новую волну экономических санкций, их задача заключалась в ограничении добычи и экспорта российской нефти. Однако лишь разговоры об этом и отказ крупных европейских нефтетрейдеров от покупок российской нефти привели к 20%-ому скачку цен на нефть в апреле-мае, и западные политики осознали, что без российской нефти мировую экономику ожидает жесточайший кризис. После этого было принято решение не отказываться от идеи сокращения нефтяных доходов российского бюджета, но вместо давления на объемы экспорта сделать главным инструментом достижения поставленной цели ограничение цен. Согласование механизма работы этого инструмента заняло много месяцев – он был запущен в самом конце 2022 г., 5 декабря.
В результате после кратковременного падения добычи и экспорта нефти в апреле-мае (минус 8,5%[3] к уровню января-марта) российские компании полностью восстановили их уровень уже к середине лета, и в целом за год добыча нефти в России выросла на 2%, а экспорт – на 7% по сравнению с 2021 г.
Какой будет динамика этих показателей в 2023 г., в значительной мере зависит от того, насколько сильным окажется влияние европейского эмбарго на импорт российских нефтепродуктов[4]. Российские компании в последние годы экспортировали около половины производимого в стране дизельного топлива и три четверти производимого мазута и прочих темных нефтепродуктов, при этом 62–65% экспортных поставок направлялись в Европу. Если предположить, что российским компаниям не удастся найти новых покупателей на свою продукцию, то добыча нефти в России может упасть на 12–15%. Однако, поскольку о вводимом эмбарго объявили еще в июне, было достаточно времени для перестройки экспортных потоков – компания Б1 (бывшая EY в РФ) оценила[5] рост поставок российских нефтепродуктов в «дружественные страны» (не вводившие санкции против России) на 70% в сентябре 2022 г. по сравнению с январем.
Очевидное решение – экспортировать не нефтепродукты, а сырую нефть – не выдерживает проверки фактами. По оценкам Минэкономики, максимальные пропускные способности российской экспортной инфраструктуры в 2023 г. составляют[6] около 250 млн т нефти, при том, что в 2022 г. объем экспорта составил 243 млн т, т.е. резерва свободных мощностей практически нет.
В прогнозе Министерства экономики, положенном в основу бюджета-2023, говорится о снижении добычи нефти[7] в России в текущем году на 7,5 – 8,5% (минус 40–45 млн т). Снижение добычи на 15 млн т[8] будет обусловлено прекращением экспорта нефти по нефтепроводу «Дружба» в Германию; если предположить, что оставшаяся часть связана с падением экспорта нефтепродуктов, то получается, что он может снизиться на 15–18%.
Добыча газа в России в 2022 г. упала на 13,4%, при этом все сокращение было связано с падением добычи «Газпрома», который последовательно с августа 2021 г. сокращал продажи газа на европейском рынке. По заявлению главы «Газпрома» Алексея Миллера, добыча газа в компании упала на 20%, а экспорт в страны дальнего зарубежья – на 45%. Остальные, так называемые «независимые» производители газа суммарно нарастили[9] свою добычу на 4%.
В плановые цифры бюджета-2023 заложен объем экспорта трубопроводного газа в Европу на уровне 2022 г., однако большинство экспертов считают[10], что будет большой удачей, если «Газпром» (без изменения внешнеполитических условий) сможет продать в Европе половину этого объема. В январе текущего года российский гигант прокачал[11] через Украину и Турцию менее 2 млрд куб. м газа.
Хотя «Газпром» планирует в 2023 г. увеличить примерно на 50% экспорт трубопроводного газа в Китай по газопроводу «Сила Сибири», это не приведет к изменению нефтегазовых доходов бюджета, т.к. эти поставки освобождены от уплаты НДПИ и экспортной пошлины. Кроме того, прирост экспорта газа в Китай по этому маршруту составит всего 7 млрд куб. м, что никак не может компенсировать потери «Газпрома» от ухода с европейского рынка.
Какие налоги собирает государство
В 2021 г. общая сумма нефтегазовых доходов федерального бюджета составила немногим более 10,3 трлн рублей, из которых каждый восьмой рубль был возвращен нефтяным компаниям в виде компенсационных платежей (подробнее о них – ниже). По итогам 2022 г. общая сумма доходов выросла до 14,8 трлн рублей, а нефтяные компании получили в виде компенсационных выплат уже 22% от этой суммы. В итоге «чистые» нефтегазовые доходы составили в 2021–2022 гг. 9,05 и 11,58 трлн рублей соответственно. Доля доходов от добычи нефти и экспорта нефти и нефтепродуктов (нефтяные доходы) в 2021 г. составила 83,5%, в 2022 г. она снизилась до 76.4% от общей суммы нефтегазовых доходов (до выплат компенсационных платежей). Оставшаяся часть приходится на газовые налоги (рис. 2).
Нефтяные доходы состоят из НДПИ (налог на добычу полезных ископаемых) и переходных налогов. Компании уплачивают НДПИ в зависимости от объемов добычи нефти, и на долю этого налога приходится почти 70% нефтяных доходов. Переходные налоги состоят из экспортной пошлины на нефть и нефтепродукты, а также из налога на дополнительный доход (НДД), который был введен c 2019 г., после решения правительства постепенно отказаться от взимания экспортных пошлин.
Система налогообложения нефтяных доходов в России избыточно усложнена и запутана; так, при исчислении НДД учитываются характеристики отдельных месторождений и параметры себестоимости. В результате все оценки будущих доходов носят приблизительный характер, но, тем не менее, на графике (рис. 3) хорошо видно, что общая величина нефтяных доходов (до вычета компенсационных платежей) на протяжении 2021–2022 гг. изменялась в тесной увязке с ценами, которые публикует Минфин.
Регулярные пики на графике связаны с тем, что НДД уплачивается один раз в квартал; для удобства читателя на графике дополнительно показана трехмесячная средняя сумма нефтяных доходов федерального бюджета.
После весенней волны санкций и особенно после введения «ценового потолка» на российскую экспортную нефть у экспертов возникли серьезные сомнения в адекватности того уровня цены, который озвучивает Минфин. Дело в том, что цены Urals, публикуемые агентствами Argus и Platts, никогда не были «настоящими» рыночными ценами, то есть ценами реальных сделок. Это всегда были оценки агентств, которые подтверждались путем опросов участников рынка. Прошедшей весной после отказа крупнейших европейских трейдеров покупать и продавать российскую нефть торговля «ушла в тень», исчезли котировки на транспортные услуги по перевозке российской нефти, и информационные агентства лишились основной массы использовавшейся информации. На рынке появились неизвестные мелкие компании, осуществляющие перевозки российской нефти, не предоставляющие никакой публичной информации о своей деятельности, – так называемый «теневой флот». Такой разворот гипотетически дает возможности для ухода от действия «ценового потолка».
Однако эта возможность не будет играть существенной роли с точки зрения прогнозирования и получения нефтяных доходов российским бюджетом. Российские налоговики в лучшем случае смогут претендовать только на налог на прибыль, если все полученные таким образом доходы будут проходить через официальные счета в российских банках. В худшем случае разница в ценах будет оседать в компаниях, зарегистрированных в иностранных юрисдикциях.
Тема адекватности текущих котировок российской нефти известна российским властям, и она обсуждалась на совещании у президента Путина 11 января, по итогам которого Минфин получил поручение подготовить свои предложения по возможному изменению способа определения котировок нефтяных цен для целей налогообложения.
Помимо Азии, могут вырасти также и поставки в Африку. И, возможно, часть экспорта будет по-прежнему идти в Европу, но без прямого участия российских нефтяных компаний
Рональд Смит-старший, аналитик «БКС Мир инвестиций»
Но пока никаких изменений Минфин не предпринял, для целей текущего анализа будет использован диапазон нефтяных цен на уровне 50–60 долларов за баррель и курс рубля в диапазоне 70–75 рублей за доллар, что позволяет получить прогнозный диапазон рублевой цены нефти на уровне 4000–4500 за баррель. Именно в этом диапазоне находилась рублевая цена российской нефти в последние четыре месяца 2022 г., и ежемесячно Минфин получал примерно 720 млрд рублей нефтяных доходов (с учетом корректировки на квартальную уплату НДД). При таком уровне налогообложения годовая сумма «нефтяных доходов» с учетом 10%-ого понижающего коэффициента, учитывающего снижение добычи нефти, составляет 7,8 трлн рублей, но для целей прогноза эту сумму следует увеличить на 240 млрд рублей, которые Минфин планирует получить за счет изменений в ставках налогов, утвержденных законом в ноябре прошлого года.
Итого: в 2023 г. Минфин может рассчитывать на «нефтяные доходы» в сумме приблизительно около 8 трлн рублей, но это – до выплаты компенсационных платежей российским нефтеперерабатывающим заводам.
Компенсационные выплаты
Официальное название этих выплат – демпфер. Этот специальный налоговый механизм был введен в 2019 г., после того как в конце 2018 г. цены на бензин и дизельное топливо в России начали быстро расти, поскольку нефтяные компании, привлеченные высоким уровнем этих цен на европейском рынке, стремительно нарастили экспорт. После того правительство и нефтяные компании заключили соглашение о том, что внутренние цены на моторное топливо будут расти со скоростью прогнозной инфляции, причем государство согласилось компенсировать нефтяным компаниям часть разницы между внешними и внутренними ценами поставок в те моменты, когда экспортный вариант оказывается более выгодным.
По замыслу авторов этой схемы, нефтяники готовы отказываться от части экспорта в пользу поставок на внутренний рынок, благодаря чему на внутреннем рынке не возникает дефицита топлива. Чтобы сделать этот механизм «справедливым», было согласовано, что при низких мировых ценах на нефть и нефтепродукты нефтяные компании не будут получать выплаты из бюджета, а напротив, станут доплачивать в бюджет часть «сверхдоходов» от высоких внутренних цен.
Помимо установления демпфера, было согласовано, что российские НПЗ станут получать из бюджета компенсацию части расходов на модернизацию с целью повышения уровня переработки нефти, который остается существенно более низким, чем в Европе.
Механизм демпфера позволил правительству добиться невысокого роста цен на моторное топливо внутри страны, правда, очень скоро выяснилось, что условия этой сделки оказались гораздо более выгодными для нефтяников, чем для бюджета. Последний раз нефтяники доплачивали деньги в бюджет по условиям демпферного механизма в январе 2021 г., когда цена нефти, объявленная Минфином, составляла 55 долл./барр., после чего денежный поток начал течь исключительно в противоположную сторону. В течение 2021 г. бюджет выплатил нефтяникам 1,3 трлн рублей; весной 2022 г. нефтяники добились пересмотра условий демпфера, который еще больше увеличил их доходы – по итогам прошлого года они получили из бюджета 3,25 трлн рублей (2,1% ВВП).
«Газпром» потерял значительную часть экспорта: европейский экспорт компании в страны дальнего зарубежья (включая Турцию) резко сократился – со 175 млрд куб. м в 2021 г. до, как мы считаем, 85 млрд куб. м в 2022 г. на фоне стремительного ухудшения геополитической обстановки. Для понимания: менее 100 млрд куб. м газа Россия экспортировала в 1980-х. Мы полагаем, что в 2023 г. экспорт упадет еще сильнее – до 65 млрд куб. м
Рональд Смит-старший, аналитик «БКС Мир инвестиций»
По моей оценке, в результате работы этих механизмов чистые «нефтяные доходы» федерального бюджета, полученные от экспорта нефтепродуктов и добычи необходимой для этого нефти, оказались отрицательными – то есть, бюджет вернул больше, чем получил.
В сентябре-декабре 2022 г., когда уровень рублевой цены экспортной нефти находился внутри нашего прогнозного диапазона, Минфин выплатил нефтяникам около 757 млрд рублей, т.е. по 189 млрд рублей в среднем за месяц. Закон, повысивший налоговую нагрузку на нефтегазовую отрасль, подписанный в ноябре 2022 г., немного скорректировал механизм демпфера в пользу Минфина, но, по бюджетным оценкам, выигрыш казны составит около 190 млрд рублей в течение года.
Таким образом, исходя из текущих условий, можно ожидать, что в течение 2023 г. Минфин может выплатить нефтяникам немногим менее 2,1 трлн рублей, что уменьшает прогнозную оценку годовых чистых нефтяных доходов до уровня 5,9 трлн рублей.
Газовые налоги состоят из НДПИ и экспортной пошлины. В 2021 г. соотношение этих двух составляющих было 34/66%, а в 2022 г. эти две компоненты оказались примерно равными – за счет того, что правительство ввело временную надбавку к НДПИ, которая действовала три месяца и принесла в бюджет 1,2 трлн рублей. Без учета этой надбавки в 2022 г. бюджет получил от добычи и экспорта газа 2,3 трлн рублей, но если в первом полугодии среднемесячная сумма газовых доходов составляла около 250 млрд рублей, то во втором полугодии она упала ниже 125 млрд рублей в месяц.
Ноябрьский налоговый закон повысил НДПИ на газ, что, по оценкам Минфина, должно приносить по 50 млрд рублей в месяц, однако, с учетом дальнейшего снижения экспорта газа в Европу и, следовательно, уменьшения добычи газа, вряд ли следует ожидать, что газовые доходы бюджета составят более 130–135 млрд рублей в месяц, т.е. 1,55 – 1,6 трлн рублей в год.
Итоги
Напомню, закон о бюджете-2023 предполагает, что Минфин в течение года получит немногим менее 9 трлн рублей. Наша оценка показывает, что сумма таких доходов может оказаться существенно ниже, примерно 7,5 трлн рублей, что увеличит дефицит бюджета с 2 до 3% ВВП.
Безусловно, это не катастрофа: остатки средств Фонда национального благосостояния на начало текущего года составляли 6,1 трлн рублей (4,1% ВВП), что позволяет профинансировать даже увеличенный дефицит бюджета за этот счет. Однако при таком сценарии уже в начале 2024 г. российский бюджет может лишиться той «подушки безопасности», которая создавалась с 2006 г. и гарантировала устойчивость бюджета при любых внешних потрясениях.
©«Новый оборонный заказ. Стратегии»
№ 1 (78), 2023 г., Санкт-Петербург
* выполняет функции иностранного агента
[1] https://minfin.gov.ru/ru/press-center/?id_4=38328-o_srednei_tsene_na_neft_marki_urals
[2] https://minfin.gov.ru/ru/press-center/?id_4=38328-o_srednei_tsene_na_neft_marki_urals
[3] https://ria.ru/20230116/neft-1845108203.html
[4] Обобщенно, российские компании экспортировали 50% добываемой нефти в сыром виде и еще 25% в виде нефтепродуктов. Объем экспорта в 2021 г. составлял 146 млн т, оценка 2022 г. – 142–143 млн т.
[5] https://www.vedomosti.ru/business/articles/2022/12/06/953873-rossiya-menyaet-napravleniya-postavki-nefteproduktov
[6] https://www.interfax.ru/business/865351
[7] https://sozd.duma.gov.ru/download/BF880BD4-E9F5-4D23-80F5-D5D20BDBA81E
[8] https://www.vedomosti.ru/business/articles/2023/01/16/959103-eksport-nefti-v-evropu-viros
[9] https://dprom.online/oilngas/dobycha-nefti-i-gaza-itogi-2022-goda/
[10] https://tass.ru/ekonomika/16760853
[11] https://www.vedomosti.ru/business/articles/2023/01/31/961034-gazprom-sokratil-tranzit-cherez-ukrainu
