Автор Артем Мальцев
За последние пару столетий ни один вооруженный конфликт не обходился без использования ствольной артиллерии. От локальных столкновений иррегулярных банд боевиков на задворках цивилизации до противостояния миллионных армий – в разных обличьях артиллерия присутствует повсеместно. Гаубицы, минометы, безоткатные пушки: из всех видов тяжелого вооружения эти орудия войны наиболее доступны и смертоносны.
В ходе обеих мировых войн более 60–70% всех боевых потерь личного состава на всех театрах военных действий (ТВД) – это результат работы артиллерии противника. Сегодня ствольные орудия состоят на вооружении всех стран мира, при этом совокупный экспортный рынок артиллерийских систем оценивается в миллиарды долларов США.
Артиллерия – прошлое или будущее?
И все-таки за последние десятилетия массированное боевое применение артиллерии было сравнительно нечастым и непродолжительным. Военные интервенции США и НАТО полагались преимущественно на «воздушный блицкриг» в виде сокрушительных ударов авиации, предваряющих наступательные операции наземных сил. В ходе гражданских войн на Балканах, Ближнем Востоке и в Африке артиллерия использовалась скорее спорадически и асимметрично, как правило, находясь в руках регулярных армий правительственных сил, выступающих против легковооруженных повстанческих группировок. Интенсивное и результативное использование артиллерии в ряде относительно симметричных конфликтов на постсоветском пространстве (Карабах, Южная Осетия и Абхазия, Донбасс), несмотря на предупреждения экспертов, не привлекало особого внимания мирового сообщества. С окончанием холодной войны и последующего разоружения многие европейские страны поспешили полностью отказаться от своих артиллерийских парков или хотя бы урезать их в пользу авиации и других «средств проекции силы».
Все изменил 2022 год. Хотя военным историкам еще только предстоит досконально изучить и описать особенности боевых действий и собрать соответствующую статистику, уже сейчас понятно, что масштабы применения артиллерии в украинском конфликте сопоставимы с крупнейшими межгосударственными войнами XX века. Предположительно, с 24 февраля 2022 г. по настоящее время обе стороны применили не менее 3 млн единиц различных крупнокалиберных снарядов. Если принять во внимание некоторые предварительные оценки отечественных и западных экспертов, общая сумма потраченных боеприпасов калибром свыше 100 мм к настоящему моменту может превысить 7 млн единиц.
В истории не так много примеров вооруженного противостояния со столь же грандиозными цифрами совокупного расхода артиллерийских боеприпасов. Помимо Первой и Второй Мировых войн, к ним можно отнести Корейскую войну 1950–1953 гг., Ирано-Иракскую войну 1980–1988 гг., а также Войну во Вьетнаме 1955–1975 гг. и Афганскую войну 1979–1989 гг. Отметим, что интенсивность применения артиллерии во всех перечисленных примерах существенно варьировалась – в отдельные периоды этих конфликтов могли потребоваться годы для того, чтобы «настрелять» миллионы снарядов.
В ряде других значительных конфликтов, включая, например Шестидневную войну 1967 г. и Войну Судного дня 1973 г. в Израиле, несмотря на массированное применение артиллерии, краткая продолжительность активной фазы боевых действий не позволила потратить сопоставимые объемы боеприпасов. Любопытно, что в период холодной войны миллионы израсходованных снарядов часто характеризуют продолжительную войну позиционного типа, финалом которой становится патовая ситуация со взаимным истощением враждующих сторон. Прекращение таких войн было во многом связано с радикальным сокращением внешней военной поддержки и/или прямым выходом одного из (или всех) участников конфликта из боевых действий.
Как показывает историческая практика, характер боевых действий симметричных вооруженных конфликтов зависит от количества развернутой артиллерии. Ее массированный огонь позволяет как обеспечивать, так и блокировать возможность крупных наступательных действий. В условиях отсутствия средств подавления орудий противника преодоление глубоко эшелонированной линии обороны оказывается невозможным, причем даже сверхконцентрации собственной артиллерии оказывается недостаточно для достижения стратегического успеха. Даже локальное продвижение в таком случае часто связано с большими потерями для обеих сторон в результате цепочек неудачных атак и контратак. В итоге конфликт выходит в затяжную фазу.
К началу 1990-х гг. многие военные теоретики как в России, так и на Западе считали, что технический прогресс в области средств интеграции разведывательной информации и систем управления войсками значительно изменит характер применения артиллерии в современных вооруженных конфликтах. Доктринальные концепции конца холодной войны – такие как, например, американская «Air-Land Battle» («воздушно-наземное сражение») или советский «разведывательно-ударный контур», акцентировали не столько массирование огневой мощи артиллерии как таковой, сколько радикальное повышение качества целеуказания и глубины огневого воздействия. Предполагалось, что «количество стволов» у обороняющейся стороны не имеет значения, если артиллерия дезорганизована высокоточными ударами, а превосходство в разведке, связи и управлении позволяет заблаговременно обнаружить и подавить ее огневые позиции.
В 1991 г. возглавляемая США западная коалиция нанесла сокрушительное поражение армии Ирака в ходе Войны в Заливе. Несмотря на наличие подготовленной обороны, опиравшейся в том числе более чем на 5 тыс. орудий и минометов, полумиллионная группировка войск Саддама Хусейна в Кувейте и южной части Ирака оказалась наголову разгромлена. Потери США и их союзников составили всего несколько сотен военнослужащих и во многих случаях были связаны с «дружественным огнем». Успех «Бури в Пустыне», а также последующих операций на территории бывшей Югославии и на Ближнем Востоке популяризовал образы «революции в военном деле» и «сетецентрической войны», в которых ствольная и реактивная артиллерия как средства массированного огневого воздействия на больших площадях должны быть полностью вытеснены высокоточным оружием – часто воздушного базирования. Под влиянием этих идей многие страны Европы в 2000-х гг. вывели из эксплуатации свои артиллерийские орудия и реактивные системы залпового огня или радикально сократили парк таких вооружений.
Артиллерия сегодня
Тем не менее, характер масштабных боевых действий в Украине в 2022 г. оказался далек от идеализированных представлений о «доктрине Огаркова» и «военно-технической революции». Интегрированная система противовоздушной обороны, как в России, так и в Украине опирающаяся на советские доктрины противодействия в разы более могущественной воздушной армаде НАТО, по сути, смогла полностью нейтрализовать способность боевой авиации действовать на всей глубине ТВД, за исключением непосредственной линии соприкосновения. В существенной мере, не опасаясь угрозы с воздуха, вооруженные силы как России (ВС РФ), так и Украины (ВСУ) смогли практически полностью задействовать громадные артиллерийские арсеналы, унаследованные, опять-таки, еще с советских времен. Причем впервые в конфликте такого масштаба сотни и даже тысячи орудий могли использовать преимущества современных геоинформационных систем, интегрироваться в единые контуры управления, а также наводиться на цель и корректировать огонь с помощью беспилотных летательных аппаратов (БПЛА). Конечно, объем и степень внедрения этих военных инноваций как в ВСУ, так и в ВС РФ сегодня остается предметом споров и дискуссий в экспертном сообществе и не только. Вновь отметим, что текущие заявления с обеих сторон, как правило, остаются ненадежным источником, а обстоятельные оценки можно будет собрать только после завершения боевых действий
И все-таки некоторые важные закономерности относительно опыта применения артиллерии в нынешнем конфликте можно зафиксировать уже сейчас.
Во-первых, основная часть ствольной артиллерии на украинских фронтах представлена самоходными и буксируемыми гаубицами крупного калибра 152/155 мм. Меньшие калибры, такие как 105 мм и 122 мм, также присутствуют на поле боя, но встречаются реже.
Для сравнения, например, в ходе Ирано-Иракской войны, особенно на более поздних этапах, чаще были представлены меньшие калибры – от 100 до 130 мм (табл. 1).
Помимо увеличения среднего показателя калибра орудия, развернутая в зоне боевых действий в Украине артиллерия оказалась достаточно современной и представлена системами, созданными в конце холодной войны или позже. В их число входят отечественные гаубицы «Мста-Б» и «Мста-С», а также западные M-777, PzH-2000, CAESAR и другие. Скорострельность таких орудий и могущество используемых ими осколочно-фугасных боеприпасов заметно возросли. Но главное – максимальная дальность стрельбы оказалась расширена до 20–25 км. В свою очередь, это значительно увеличило глубину боевого порядка развертывания артиллерии. По сути, батареи гаубиц сегодня могут вести огонь по линии соприкосновения, находясь глубоко в тылу, под прикрытием различных средств ПВО.
На рис. 3 представлены данные по ствольной артиллерии ВСУ в 2022 г.
Во-вторых, доктрина применения разведывательно-ударных контуров оказалась наиболее эффективной при оборонительных действиях. Массовое распространение БПЛА-корректировщиков позволяет поддерживать постоянное наблюдение за непосредственным районом боевых действий, а при правильной организации взаимодействия между разведывательными средствами и артиллерией – обеспечивать выдачу целеуказания в реальном времени. Однако уже на небольшой глубине от линии фронта «туман войны» оказывается почти непроницаемым. Малые беспилотники (в том числе коммерческие) попросту не обладают необходимой дальностью полета или достаточным качеством оптики. В то же время более крупные разведывательные БПЛА недоступны в необходимом количестве и не обладают достаточной боевой устойчивостью в условиях интенсивного противодействия со стороны ПВО.
Аналогичные ограничения, по всей видимости, присутствуют и в области систем связи и управления – соответствующие контуры целеуказания наилучшим образом показывают себя на уровне тактического звена, но пока не справляются с управлением и интеграцией большого числа огневых средств и разведывательных платформ одновременно.
Вы можете дочитать этот материал, оформив подписку.
