Автор Алина Вернигора
Вооружения и военная техника Турецкой Республики вышли на экспорт еще в 1998 году, однако ни технологические решения, ни объем производства не могли составить тогда конкуренции глобальным игрокам. Правящая Партия справедливости и развития, пришедшая к власти в 2002 году, начала активно наращивать военные расходы и средства на НИОКР, благодаря чему ситуация существенным образом изменилась.
Эффективность турецких технологий, продемонстрированная всему миру в Сирии, Ливии и Азербайджане, спровоцировала настоящий бум экспортных контрактов. В 2022 году, по данным Стокгольмского международного института исследований проблем мира (SIPRI), Турция увеличила свою долю до 1,1% от мирового экспорта вооружений и военной техники. При этом стремительный рост наблюдается последние пять лет – прирост экспорта составил 69%, что уступает лишь данным по Бельгии и Польше. Успехи турецкой оборонной промышленности позволили ей сократить импорт вооружений почти вдвое.
В 2022 году география турецкого экспорта вооружений существенно расширилась: список заказчиков пополнили Албания, Алжир, Джибути, Кувейт, Мали, Северная Македония и Румыния. В 2023 году турецкие образцы достигли Латинской Америки – 20 БТР Cobra II были переданы вооруженным силам Эквадора.
В июле 2023 года на открытии международной выставки оборонной промышленности в Стамбуле президент Р. Т. Эрдоган объявил цель по продажам вооружений в 6 млрд долларов США. Планка вполне реальная для турецких производителей, с учетом того, что стоимость недавно заключенного соглашения с Саудовской Аравией превышает 3 млрд долларов. В своем предвыборном манифесте правящая партия и вовсе заявила о намерении достичь показателя экспорта в 15 млрд долларов до 2028 года.
То, чего мы достигли в оборонной промышленности, это наш эталон, источник вдохновения и предвестник того, что мы можем сделать
Реджеп Тайип Эрдоган, президент Турецкой Республики, на церемонии закрытия Международной ярмарки оборонной промышленности (IDEF) в Стамбуле
Развитие оборонно-промышленного комплекса составляет неотъемлемую часть имиджа правящей партии. Цель правящих элит – превратить Турцию из средней державы в «центральное государство» – требовала достижения так называемой стратегической автономии, в том числе и в оборонной промышленности. В ходе предвыборной кампании Партия справедливости и развития делала ставку в том числе и на представление достижений оборонной промышленности как успеха своей политики, что, по оценкам аналитиков, должно было помочь получить 2–4% дополнительных голосов. По данным опроса независимого агентства Areda, около 72% респондентов удовлетворены результатами развития оборонно-промышленного комплекса. В то же время 58% опрошенных опасались, что развитие в этой сфере может замедлиться при смене власти. Родственные связи самого известного производителя турецких беспилотников с президентом – ни для кого не секрет.
Второй эшелон
Турцию принято считать производителем второго эшелона. В отличие от производителей первой группы (США, Россия, Франция, КНР), Турция производит ограниченное количество образцов военной техники, используя уже имеющиеся разработки лидеров. Это позволяет не только конкурировать по соотношению «цена-качество», но также адаптировать продукцию под нужды заказчика. Помимо этого, производство техники и ее поставки занимают значительно меньше времени и связаны с меньшим количеством политических условий, какие могут выдвигать передовые производители. Турецкие разработчики также получают выгоду от совместного производства с потенциальными потребителями, поскольку сокращают таким образом собственные расходы.
Дроны, бесспорно, стали «визитной карточкой» турецкого ОПК, однако ими турецкий военно-промышленный комплекс не ограничивается. Свою эффективность и востребованность еще задолго до их «минуты славы» -– Второй Карабахской войны – доказали также легкая бронетехника, зенитные установки, электронные и прицельные системы, системы коммуникации и боеприпасы.
Теперь, помимо удовлетворения наших собственных потребностей, мы движемся к вершине оборонной промышленности как страна, которая может экспортировать продукцию в 170 стран, особенно БПЛА, наземные транспортные средства и военно-морские платформы
Из предвыборной программы Партии справедливости и развития (2023)
В 2022 году, по данным Турецкой ассоциации производителей оборонной и аэрокосмической промышленности, 26% экспорта пришлось на наземные/сухопутные платформы, а 21,67% – на боеприпасы (см. табл. 1). Популярность сухопутных систем легко объяснима: они доказали свою высокую эффективность в бою еще задолго до беспилотных аппаратов. Помимо того, турецкие производители этой категории куда более активно сотрудничают с потенциальными покупателями в плане совместных разработок и производства. С активизацией Анкары в Восточном Средиземноморье началось масштабное производство катеров и более крупных морских судов. До недавнего соглашения с Саудовской Аравией титул самого дорогого экспортного контракта в истории Турции носила сделка с Пакистаном на четыре корвета типа Milgem.
Определенное достижение турецкой компании Baykar Makina, передового производителя БПЛА в стране, – оснащение своей продукцией стран-членов НАТО. Свои первые беспилотники ожидают Тирана и Бухарест, обладателем уже является Польша. Высокий спрос на продукцию, вызванный в том числе ценовой доступностью, способствует развитию новых видов беспилотных аппаратов – в ходе выставки IDEF-2023 был презентован дрон-катер-камикадзе ULAQ KAMA производства Meteksan и верфи ARES Shipyard. Еще шесть проектов безэкипажных надводных аппаратов находятся в стадии разработки.
Новым направлением турецких производителей вооружений и военной техники станут подводные беспилотники. Свой прототип уже представила одна из ведущих турецких компаний в этой области Aselsan: проект получил название Derin Göz («Глубокий глаз») и, судя по всему, будет предназначаться для подводной разведки. Еще одна компания – STM, основной подрядчик по проектам ВМС Турции, в частности, по корветам Milgem, также заявила о том, что ее прототип будет готов к 2024 году. Расширение ассортимента предлагаемой продукции и наличие разных предложений будут способствовать увеличению экспорта в целом. С имеющейся широкой клиентурой, бесспорно, и эти новинки найдут своих потребителей.
Ключевыми партнерами Турции выступают страны Ближнего Востока, а также Юго-Восточной Азии, активно наращивается экспорт в Африку и страны бывшего СССР (табл. 2). Очевидна политическая мотивация выбора заказчиков: помимо диверсификации закупок посредством доступных образцов, страны заинтересованы в углубленном партнерстве с Анкарой ввиду религиозной, языковой, исторической или культурной близости. И хотя турецкие производители отрицают политическую направленность своей деятельности и пытаются вести business as usual, все же такой подход не находит отклика у потенциальных потребителей продукции: так, Сербия отказалась от закупки турецких беспилотников и обратилась за аналогами к Китаю после объявления о поставках Bayraktar TB2 в Косово.
Ближний Восток и Северная Африка
Ключевыми партнерами Турции в 2022 году стали Катар, ОАЭ и Оман. По данным SIPRI, экспорт в эти три государства составил почти половину всего экспорта вооружений и военной техники Анкары, большая часть из которого пришлась на Катар. За пять лет этот эмират приобрел 427 единиц БТР (Nurol Ejder Yalçın и BMC Amazon) и 314 бронеавтомобилей NMS. В целом Катар можно считать активным покупателем турецких вооружений и военной техники: в списке поставок числятся сторожевые катера (MTRP-33 и MRTP-24), учебные и десантные корабли и БПЛА – страна стала первым покупателем беспилотников среди монархий Персидского залива в 2018 году.
Оман был вторым по объемам партнером Анкары – на его долю пришлось 17% всего оборонного экспорта. Ключевыми единицами стали боевые БТР Pars и БМП Pars IFV-25.
Наконец, экспорт ВиВТ в ОАЭ составил 13%. Помимо 400 БМП Rabdan, 300 из которых было произведено на территории заказчика, закуплено также 20 БПЛА Bayraktar TB-2.
Интересная ситуация складывается на Севере Африки, где покупателями турецких БПЛА являются две страны, отношения между которыми едва ли можно назвать добрососедскими, – Алжир и Марокко. В 2021 году Рабат приобрел 13 единиц Bayraktar TB-2 – сразу после того, как Алжир решил разорвать дипломатические отношения. Уже в 2022 году алжирский генеральный штаб подтвердил покупку шести дронов Aksugur (производитель Turkish Aerospace Industries), обладающих бóльшей дальностью, скоростью и грузоподъемностью. В августе 2023 года появилась информация, что Марокко обсуждает приобретение Bayraktar Akıncı.
В результате более чем 800 реализованных проектов и мероприятий наша оборонная промышленность продолжает расти среди мировых гигантов с оборотом отрасли более 12 млрд долларов, ежегодным объемом экспорта 4,4 млрд долларов и расходами на НИОКР более 2 млрд долларов
Халук Гёргюн, глава Управления оборонной промышленности
Своеобразной пиар-кампанией этих новых беспилотных аппаратов стало соглашение, заключенное между Королевством Саудовская Аравия и Турцией 18 июля 2023 года. Экспортный контракт на поставку этих ударных боевых БПЛА стал крупнейшим в истории турецкой военной промышленности и позволил закрыть до половины поставленной на 2023 год цели по прибыли. Помимо этого, стороны также подписали ряд соглашений о локализации производства дронов Akıncı и их систем. По мнению обозревателя Анила Сахина, БПЛА отличаются не только своими боевыми способностями, но также продвинутыми сенсорными системами, которые позволят монархии контролировать морское пространство. Саудовская NCMS также договорилась с турецким Aselsan о сотрудничестве в области электрооптических систем, а с Roketsan – о разработке «умных» боеприпасов и комплектов наведения.
Сделка с Саудовской Аравией имеет стратегическое значение для обеих сторон. Соглашение ознаменовало собой потепление в отношениях между государствами, долгое время находившихся в кризисе. В перспективе Анкара может получить доступ к саудовским финансовым ресурсам, что особенно актуально в контексте тяжелой экономической ситуации в стране. Эр-Рияд, в свою очередь, в соответствии с программой по модернизации монархии «Видение-2030» планирует достичь показателя локализации производства военной техники в 50%, чему также может способствовать укрепление двусторонних отношений, хотя в перспективе ситуация может превратиться в региональную конкуренцию на рынке вооружений.
Вы можете дочитать этот и другие материалы сайта, оформив подписку.
