Автор Артем Мальцев
Часть 2. Доктрины и концепции. С момента, когда аэропланы и дирижабли впервые были применены на фронтах Первой мировой войны, вооруженные силы всех стран вынуждены были озаботиться вопросом организации противовоздушной обороны (ПВО). Технический прогресс в области авиации стремительно расширял ее боевые возможности и спектр задач на поле боя. Это в свою очередь создавало стимулы для быстрого развития противовоздушного вооружения.
От обычных пулеметов и полевых пушек на импровизированных лафетах средства ПВО в кратчайшие сроки развились до специализированных зенитных орудий, в том числе автоматических. Первые стратегические бомбардировки – такие как налеты германских цепеллинов на Великобританию с 1915 года – показали необходимость создания не просто отдельных видов вооружения, но целой оборонительной системы, в состав которой входили тысячи солдат и десятки орудий, отдельные эскадрильи аэропланов и целые сети наблюдательных и слуховых постов.
Спустя несколько десятилетий и воздушная война из технологической диковинки и арены «рыцарских поединков» пилотов-асов превратилась в полноценный театр военных действий (ТВД). Целые кампании, такие как «Битва за Британию» в 1940 году, и генеральные сражения – например, Битва за Мидуэй в 1942-м – теперь велись преимущественно в небе.
Накануне Второй мировой войны были популярны представления о том, что «бомбардировщик всегда прорвется» – средства ПВО никогда не смогут полноценно остановить воздушные удары, которые при достаточном массировании якобы должны были стирать с лица земли целые города с их индустриальной инфраструктурой. В таком случае единственным средством защиты оставался превентивный удар собственных бомбардировщиков.
Тем не менее, практика показала, что страны Оси, первыми развязавшие масштабные кампании воздушных налетов, в конечном итоге потерпели неудачу. Хотя десятки тысяч мирных жителей погибли при бомбежках Лондона и других британских городов в ходе «Большого блица» осенью 1940 года, Люфтваффе не смогли добиться разрушения промышленного потенциала страны, а сами при этом понесли критические потери. На тихоокеанском театре военных действий Япония, как известно, добилась символического успеха во внезапной воздушной атаке на Перл Харбор, но не смогла уничтожить американские авианосцы и спустя всего полгода утратила наступательную инициативу, проиграв в вышеупомянутом сражении у атолла Мидуэй 7 июня 1942 года.
С другой стороны, западные союзники быстро смогли «отплатить» странам Оси «той же монетой». Стратегические бомбардировки индустриальных центров Японии и Германии привели к уничтожению целых городов и сотням тысяч гражданских жертв. Страны Оси, как и западные союзники, применяли новейшие технологические и инженерные достижения своего времени – включая, например, первые радиолокационные станции, 88-мм зенитные орудия («ахт-ахт») и мрачные бетонные блокгаузы-«флактурмы». Однако все эти средства так и не смогли остановить армады «Ланкастеров» и «Летающих крепостей».
При этом сами по себе бомбардировки не привели к капитуляции Германии или очевидному коллапсу ее военной машины, а система ПВО продолжала сопротивление вплоть до падения Берлина и самых последних дней войны. В случае Японии признание поражения последовало только после практически полного уничтожения ее флота и де-факто блокады Японских островов, а также разгрома Квантунской армии советскими войсками и, наконец, ядерных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки.
Как можно заметить, ни авиация, ни средства ПВО сами по себе не стали решающим инструментом достижения финальной победы. На разных театрах военных действий, в различных условиях и обстоятельствах – бомбардировщики, торпедоносцы и штурмовики могли быть как более, так и менее эффективными. Во Второй мировой войне система ПВО редко когда могла полностью остановить воздушную атаку или воспрепятствовать ей, бомбардировщик действительно «почти всегда мог прорваться». Однако потери, которые наносили средства ПВО (как наземные, так и воздушные), нередко оказывались попросту невосполнимыми. В то же время результативность воздушных ударов при активном противодействии разнообразных средств ПВО могла значительно снижаться, вплоть до полного срыва как тактических, так и стратегических задач применения авиации.
В период холодной войны «противостояние щита и меча в небе» продолжилось. Основным средством вооружения наземной ПВО во второй половине XX века стали зенитно-ракетные комплексы (ЗРК). Хотя артиллерийские установки вплоть до сегодняшнего дня сохраняют нишевое применение, зенитная ракета оказалась гораздо более перспективной технологией, определившей доктрины, концепции и в целом облик современной ПВО.
Гонка вооружений между сверхдержавами, а также многочисленные локальные войны и конфликты обеспечили плодотворную почву для стремительной эволюции ракет ПВО. Первые прототипы ЗРК, созданные в Германии в конце Второй мировой войны, представляли собой сложные и громоздкие конструкции низкой надежности и сравнительно небольшого радиуса действия. Однако спустя всего несколько десятилетий зенитные управляемые ракеты оказались способными поражать цели в ближнем космосе или стали достаточно легкими и компактными для стрельбы «с плеча» рядового пехотинца.
Исторически первенством в разработке новейших зенитно-ракетных комплексов обладал СССР. Это связано с особенностями географического положения страны и асимметричным характером военного баланса между Восточным и Западным блоком. США и НАТО традиционно обладали преимуществом в воздухе – с окончания Второй Мировой войны эти страны владели самым крупным и технологически развитым флотом бомбардировщиков. В западных странах были сосредоточены наиболее крупные центры мировой авиационной промышленности, поддерживались самые передовые научно-конструкторские школы.
В свою очередь, колоссальная территория СССР и его тысячекилометровые границы представляли серьезную уязвимость для защиты территории страны от потенциальных ударов стратегических ядерных бомбардировщиков. В середине 1950-х годов США могли свободно осуществлять разведывательные полеты в глубине воздушного пространства Советского Союза с помощью высотных самолетов U-2, осуществляя фотосъемку ядерных объектов (таких как, например, Семипалатинский полигон). Столь явный вызов создал мощный стимул к совершенствованию зенитно-ракетного вооружения в качестве средства защиты от подобных угроз. В результате развитие средств ПВО в СССР всегда было одним из основных приоритетов военного строительства.
И хотя первые зенитно-ракетные комплексы были созданы в США и СССР практически одновременно (в начале 1950-х годов) и какое-то время развивались параллельно, к концу 1960-х годов советские конструкторы вырвались вперед.
Основными целями ранних ЗРК были стратегические бомбардировщики – представляющие собой достаточно простую цель в силу своих крупных размеров, малой маневренности и стандартно большой высоты полета. Зенитные ракеты первого и второго поколения при этом использовали двигатели на жидкостном топливе и обладали достаточно габаритной и маломобильной конструкцией, что позволяло размещать их исключительно на стационарных огневых позициях. Тем не менее, как показала война во Вьетнаме в 1960-х годах, советские ЗРК второго поколения С-75 оказались достаточно эффективными в борьбе с реактивными истребителями и тактическими бомбардировщиками второго-третьего поколения. Хотя советские системы ПВО были неспособны воспрепятствовать массированным бомбардировкам Вьетнама американской авиацией, они смогли нанести ей серьезные потери. Всего во Вьетнаме вооруженные силы США потеряли более 3 тыс. самолетов всех типов. Важно отметить, что присутствие ЗРК на ТВД серьезно повлияло на тактику действия авиации и результативность ее применения.
Первоначально в противостоянии между самолетом и ЗРК последние обладали важным преимуществом – зенитные ракеты управляемы. Радиолокационная станция комплекса может обнаружить самолет на большом расстоянии, далеко за пределами прямой видимости невооруженным взглядом. РЛС управления огнем ЗРК затем будет точно отслеживать траекторию цели, наводя на нее зенитную ракету по отдельному радиоканалу.
В свою очередь, авиация испытывала трудности с разведкой позиций ЗРК и достаточно точным их поражением – при полете на средних и больших высотах ЗРК сможет обнаружить и обстрелять самолет задолго до того, как последний сумеет сам идентифицировать замаскированную позицию ЗРК или выйти на траекторию бомбометания. Решением стали полеты на малых высотах – в таком случае сигнал РЛС отражается от земной поверхности, что зачастую приводит к срыву наведения ракет, а также формирует радиогоризонт максимальной дальности обнаружения (отсюда следует популярное выражение «укрыться ниже радаров»). Однако эта тактика тоже имеет ограниченную эффективность, т.к. повышает уязвимость самолета для обстрела традиционной зенитной артиллерии. Кроме того, на малой высоте авиация сама обладает ограниченным радиусом обзора и неспособна, например, осуществлять точное бомбометание с пикирования.
Вьетнам привел к созданию в ВВС США подразделений «Диких ласок» (Wild Weasels) – специальных формирований, предназначенных для борьбы с зенитно-ракетными комплексами, – и в целом к рождению доктрины «Операции по подавлению и уничтожению ПВО» (Suppression of Enemy Air Defenses, SEAD). Основным средством борьбы с ЗРК стали средства радиоэлектронной разведки (РТР/РЭР) и радиоэлектронного подавления (РЭП), способные обнаружить зенитные РЛС и/или воспрепятствовать их эффективной работе. Разработаны были и специальные средства вооружения – противорадиолокационные ракеты (ПРР), способные наводиться на сигнал излучения радара и таким образом поразить его. Эволюция технических средств, тактик и доктрин SEAD постепенно позволила авиации успешно бороться с системами ПВО, последовательно ослепляя, дезорганизуя и уничтожая группировки ЗРК. Вскоре уже наземные системы ПВО вынуждены были адаптироваться и совершенствоваться для выживания на современном поле боя.
С конца 1960-х годов постепенно оформился тренд: вооруженные силы США и НАТО развивали средства борьбы с продвинутыми советскими ЗРК, в то время как в Восточном блоке, наоборот, работали над повышением их устойчивости к подавлению. Возникла положительная обратная связь: с более развитыми средствами подавления ПВО (SEAD) возникала необходимость создания улучшенных ЗРК, что, в свою очередь, требовало разработки средств борьбы уже с ними. Сложившаяся асимметрия военного строительства работала и в «обратную сторону» – советская авиация отставала в средствах и доктринах SEAD, а западные страны аналогично не обладали столь же изощренными средствами ПВО. Попросту по причине взаимного отсутствия необходимости.
Вы можете дочитать этот и другие материалы сайта, оформив подписку.
