«Адмирал Кузнецов» вернулся из первого в истории российского флота боевого похода авианесущего корабля. Как проходил первый боевой поход, каковы его итоги и что ждет в будущем отечественную палубную авиацию?
Герой
Тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов» – на данный момент единственный корабль отечественного военно-морского флота, способный нести самолеты. Построен «Адмирал Кузнецов» в последние годы существования СССР по проекту 1143.5 и является пятым в серии советских авианесущих крейсеров – он первый, способный нести не самолеты вертикального взлета и посадки, а обычные истребители, и по совместительству последний достроенный. Следующий, создававшийся по крайне близкому проекту 1143.6 «Варяг» был достроен уже в Китае и сейчас служит в ВМФ НОАК под именем «Ляонин». Седьмым должен был стать атомный «Ульяновск», первый советский авианосец с катапультами, однако к концу 1991 года он был разобран на стапеле.
На крейсерах «Адмирал Кузнецов» и «Ляонин», с одной стороны, используются для посадки тросовые аэрофинишеры, точно так же, как и на полноценных авианосцах, а с другой, для взлета применяются вместо катапульт трамплины. Это упрощает создание и эксплуатацию корабля, но налагает серьезные требования к тяговооруженности взлетающих самолетов. Из-за этого с палубы 1143.5/6 нормально взлетают только двухдвигательные реактивные истребители, а ограниченно использующийся в России для тренировки палубных летчиков Су-25УТГ (модификация сухопутного «Грача») был предельно облегчен, в частности, с него даже снят прицел. Крайне желательны при этом хороший ход авианосца и устойчивый ветер, способные дать при взлете дополнительные несколько десятков километров в час «скорости»: нельзя забывать о том, что для взлета самолету надо набирать скорость не относительно земли, а относительно воздуха.
Вооружением корабля, обосновывающим его причисление к крейсерам, служит комплекс П-700 «Гранит» с тяжелыми противокорабельными ракетами. Хотя «Гранит» – мощное средство борьбы с надводными целями, особенно в случае реализации планов по модернизации их электронной базы, использование их на авианесущем корабле вызывает серьезные затруднения. Пусковые установки ракет размещены непосредственно перед трамплином, и необходимо не только освобождать большую часть полетной палубы для запуска, но и после проверять ее на наличие мелкого мусора, который мог бы попасть в воздухозаборник самолета и привести к аварии. В результате применение ударного ракетного комплекса вынуждает делать длительный перерыв между полетами, и на фоне того, что аналогичными, или даже лучшими ракетами оснащены другие, не авианесущие корабли типового соединения (ракетные крейсера или атомные подводные лодки), оказывается совершенно нерациональным. Подтверждением того, что комплекс «Гранит» на «Адмирале Кузнецове» – лишь рудимент, служили редкие испытательные пуски, которые к тому же давно не осуществлялись. Таким образом, причисление «Адмирала Кузнецова» к «авианесущим крейсерам» – это анахронизм, фактически он давно является просто авианосцем. Корабельный комплекс вооружения сводится преимущественно к средствам ПВО малой дальности для самообороны, аналогично большинству зарубежных аналогов.
Основным вооружением «Адмирала Кузнецова» является, как и положено авианосцу де-факто, его авиационная составляющая.
Авиагруппа «Адмирала Кузнецова» по проекту может насчитывать до 50 самолетов и вертолетов, однако он никогда не нес и близкое к этому количество. Оптимальным, обеспечивающим наибольший темп самолетовылетов, вероятно, можно считать их число не более 35–40 – далее плотно забитый ангар и самолеты на палубе будут уже затруднять обслуживание техники и ее ротацию из ангара на летную палубу и обратно. До недавнего времени боевая авиация была представлена истребителями Су-33 – выпущенной в 1990-х годах небольшой серией, морской модификацией Су-27С. Все Су-33 находятся на вооружении 279-го отдельного корабельного истребительного авиационного полка ВМФ России. Предназначены они в первую очередь для обеспечения дальнего эшелона ПВО корабельного соединения. Их возможности для поражения наземных и надводных целей, по современным меркам, крайне невелики, так как в номенклатуру вооружения не входят управляемые авиационные средства поражения (АСП) «воздух-земля» или противокорабельные ракеты.
Качественно новые возможности российская палубная авиация приобрела с поставками в 2013–2015 годах новых палубных многоцелевых истребителей МиГ-29К/КУБ (20 одноместных, четыре двухместных). Новый палубный МиГ имел мало общего с одноименным самолетом, проходившим испытания на «Адмирале Кузнецове» в последние годы СССР, и изначально был разработан по заказу Индии. В отличие от Су-33, это полноценная многоцелевая машина, он несет управляемые АСП «воздух-земля» и противокорабельные ракеты семейств Х-31 и Х-35. Еще одной новинкой на палубах отечественных кораблей стала морская версия боевого вертолета Ка-52. Изначально Ка-52К создавался для универсальных десантных кораблей типа «Мистраль», и после расторжения контракта с Францией по политическим причинам оказался отчасти «в подвешенном состоянии», однако решено было не отказываться от него полностью в расчете на то, что российский флот получит аналоги «Мистралей» в будущем.
Призыв к оружию застал «Адмирала Кузнецова» как раз тогда, когда должно было начаться освоение новой техники.
Приключение
Судя по всему, планировать использование авианосца в ходе Сирийской кампании начали весной 2016 года. Приготовления велись в большой спешке: летом часть Су-33 была оснащена прицельными системами СВП-24 (более известными по названию фирмы-производителя «Гефест»), что повысило точность применения неуправляемых боеприпасов по наземным целям.
Зачем было спешно модернизировать Су-33, когда, казалось бы, существовали многоцелевые МиГ-29К? Дело в том, что летчики свежесформированного (точнее, возрожденного) 100-го отдельного корабельного истребительного авиационного полка, получившего все 24 МиГа, имели опыт полетов только на наземных имитаторах палубы авианосца. С МиГ-29 впервые удалось провести краткий – недельный – выход в море в августе 2016 года, в ходе которого несколько наиболее опытных летчиков отработали взлеты и посадки с «Адмирала Кузнецова». Факт коротких, явно с трудом вписанных в плотный график испытаний корабля, тренировок летчиков новых многоцелевых истребителей, приспособленных к ударам по наземным целям куда лучше Су-33, свидетельствует о том, что боевой поход «Кузнецова» планировался относительно недолго. Нехватка подготовленных летчиков привела к тому, что большая часть МиГов осталась дома – в поход отправились пять машин (три одноместных и два двухместных). Кроме них, в состав авиагруппы вошли десять Су-33 и вертолеты, включая два Ка-52К (возможно, прототипы). При такой конфигурации неудивительно, что главными рабочими лошадками стали Су-33.
К берегам Сирии «Адмирал Кузнецов» отправился 15 октября.
Переход к восточному Средиземноморью занял три с половиной недели. Российская корабельная ударная группа (КУГ), наиболее заметным представителем которой, кроме «Кузнецова», был, конечно, тяжелый атомный ракетный крейсер «Петр Великий», находилась под пристальным наблюдением флотов стран НАТО. В определенной степени министерства обороны стран Альянса «взяли на себя медиа-сопровождение перехода», обеспечивая СМИ эффектными кадрами фото- и видеосъемки. Благодаря этим съемкам известно, в частности, что тренировочные полеты авиации проводились и во время перехода, а начались в Норвежском море. К негативным последствиям интереса СМИ стоит отнести определенное «зацикливание» на вопросе дымности «Адмирала Кузнецова». Впрочем, пусть это не очень критично и давно известно интересующимся отечественным флотом, неоптимальная работа автоматики котлов силовой установки, о которой свидетельствуют плотные клубы дума на полном ходу, вещь, конечно, неприятная: значит, силовая потребляет больше топлива и/или выдает меньше мощности, чем могла бы.
В начале ноября, уже в восточном Средиземноморье, к КУГ присоединился фрегат Черноморского флота «Адмирал Григорович», в дальнейшем наносивший удары крылатыми ракетами «Калибр». После небольшой тренировки в местном климате 15 ноября официально были начаты удары по целям боевиков. Начало боевого применения активно освещали отечественные телевизионные СМИ, подготовившие целый ряд репортажей. В дальнейшем, впрочем, эта практика была практически свернута. По съемкам можно судить, что применявшимися с Су-33 АСП были бомбы калибра 500 кг, подвешиваемые по одной-две. Нагрузка в тонну бомб, плюс ракеты «воздух-воздух», нормальна для тактических самолетов в современных локальных войнах, но эффективность применения, конечно, снижает тот факт, что Су-33 мало приспособлены для поражения наземных целей. Куда более приятно то обстоятельство, что пусть и ограниченно, но МиГ-29К/КУБ все же отработали применение управляемых АСП – были замечены как минимум КАБ-500Кр с телевизионной ГСН.
Наиболее неприятным событием за время похода стала потеря двух самолетов – 13 ноября МиГ-29К и 3 декабря Су-33.
Хотя Министерство обороны не публиковало детальной информации, судя по имеющимся данным, в обоих случаях причиной потери стал обрыв тросов аэрофинишеров, причем в первом случае самолет выработал топливо в ожидании замены троса. Учитывая, что все это произошло в непосредственной близости от авиабазы Хмеймим, использовавшейся ВКС России, ситуация странная. К счастью, в обоих случаях летчики успешно покинули самолет и были подобраны на борт.
Возможно, именно неисправности корабельных систем привели к тому, что большая часть авиагруппы перелетела на авиабазу Хмеймим и некоторое время совершала вылеты оттуда. Об окончании боевого похода было объявлено 6 января, тогда же было заявлено о 420 боевых вылетах (и более 700 вылетов для решения вспомогательных задач). Конкретики по тому, какая доля из 420 вылетов была выполнена с палубы, а какая – с авиабазы Хмеймим, Министерство обороны России не привело.
Главное достижение похода – первое практическое применение «Адмирала Кузнецова», причем в качестве многоцелевого авианосца, а не средства ПВО. Кроме ударов по наземным целям, в том числе и многоцелевыми истребителями с помощью высокоточных АСП, отрабатывалось также применение боевых вертолетов (Ка-52 и транспортно-боевых Ка-29) и вертолетов ДРЛО (в состав авиагруппы входил Ка-31).
Осмысление полученного практического опыта может стать чрезвычайно полезным. Пропагандистско-политический эффект был несколько испорчен потерей двух истребителей, однако в целом впечатление, произведенное на внутреннюю публику, оказалось положительным. Что до непосредственного военного эффекта, то он, очевидно, не являлся приоритетной целью, так как в случае необходимости усиление авиационной группировки в Сирии можно было быстро произвести переброской ударных самолетов ВКС, причем обладающих большими возможностями.
Служить долго и счастливо
«Адмирал Кузнецов» вернулся в порт приписки и готовится к постановке на долговременный ремонт с модернизацией, давно положенный ему по возрасту. За рубежом это называется «ремонт середины жизненного цикла» – например, на такой в феврале 2017 года встал французский авианосец «Шарль де Голль». Выпадет «Кузнецов» из активного состава флота минимум на полтора-два года и вернется, хотелось бы надеяться, помолодевшим.
Что бы хотелось получить в результате модернизации? Разумеется, в первую очередь, это приведение в порядок силовой установки. Как показывает пример китайского «Ляонина», корабль проекта 1143.5/6 вполне может обходиться без яркой демонстрации неоптимального режима работы котлов. Способность надежно давать полный ход во время взлетно-посадочных операций, особо критичная для трамплинного авианосца, повысит и его боевые качества.
Необходимо обновить радиоэлектронные системы и вооружение корабля – от консолей постов управления до радиолокационных станций. Установить современные средства ПВО ближней зоны (в частности, планируется установка ракетно-артиллерийских комплексов «Панцирь-М»). Один из наиболее серьезных вопросов – судьба комплекса «Гранит»: нет особого смысла в его восстановлении или установке вместо него нового ударного ракетного вооружения. Демонтаж – вопрос практически решенный, главное, чтобы освободившийся объем был использован с максимальной эффективностью.
Из ремонта должен выйти корабль, внешне похожий на оригинал, но, хотелось бы надеяться, со значительно возросшими боевыми возможностями.
Какие выводы для дальнейшей службы можно сделать по итогам первого боевого применения российского авианосца?
В первую очередь, необходимо повышать уровень подготовки личного состава регулярными, а не эпизодическими учениями. Оба самолета были потеряны не по техническим причинам, и скорее всего, этого можно было избежать. Большее внимание стоит уделять подготовке палубных команд, которые, похоже, оказались неготовыми к полетам с высокой интенсивностью. Нет ничего зазорного в том, чтобы, подобно французам или китайцам, перенимать американский опыт, накопленный потом и кровью за многие десятилетия и катологизированный в системе руководств NATOPS.
Конечно, состоявшийся выход можно рассматривать во многом как боевые учения, так как доставленная к берегам Сирии авиагруппа не могла значительно повлиять на ход конфликта. Однако если первые же учения с высокой интенсивностью приводят к потере двух самолетов за короткий срок, то возникают вопросы.
В планировании будущего отечественной палубной авиации, и в частности в главном вопросе – начинать ли программу строительства новых авианосцев, следует руководствоваться не желанием «догнать» и «чтобы было, как у всех», а государственными интересами и внятно сформулированной долгосрочной программой развития флота в целом. Если в условиях ограниченных ресурсов следующей государственной программы развития вооружений будет принято решение перераспределить расходы на большой океанский флот, предназначенный для проецирования силы вдали от морских границ России, то в перспективе авианосцы окажутся нужны. Но чтобы траты оправдали себя в будущем, подходить к вопросу надо с максимальной ответственностью.
2017г., июнь
"Новый оборонный заказ. Стратегии"
