Новый оборонный заказ. Стратегии
Новый оборонный заказ. Стратегии
РУС |  ENG
Новый оборонный заказ. Стратегии

Новая история: Обуховский завод. СЗРЦ Концерна ВКО «Алмаз-Антей»

Эксклюзивное интервью Михаила Подвязникова, генерального директора СЗРЦ Концерна ВКО «Алмаз-Антей», директора АО «ГОЗ Обуховский завод», журналу «Новый оборонный заказ. Стратегии» 

О настоящем и будущем, о перспективах и проблемах в эксклюзивном интервью журналу «Новый оборонный заказ. Стратегии» рассказал генеральный директор СЗРЦ Концерна ВКО «Алмаз-Антей», директор АО «ГОЗ Обуховский завод» Михаил Подвязников.

В 2018 году исполнилось 155 лет Обуховскому заводу и 10 лет Северо-Западному региональному центру Концерна ВКО «Алмаз-Антей». Историю военной промышленности российской империи, как и будущее оборонной промышленности Российской Федерации, невозможно представить себе без предприятий СЗРЦ, которые всегда оказываются на передовых позициях, снабжая страну современными высокотехнологичными вооружениями и создавая новые перспективные технологии.

– Обуховский завод и предприятия СЗРЦ поставляют продукцию для всех видов вооруженных сил. Как в процентном соотношении распределяются поставки в пользу ВМФ, РВСН, ВКО?

– Завод действительно работает в интересах всех родов вооруженных сил – и ракетных войск стратегического назначения, и военно-морского флота, и военно-космической обороны, соотношение по объемам примерно одинаково.

– Как складываются взаимоотношения с заказчиком? Во взаимодействии «заказчик-поставщик» есть свои сложности, свои подводные камни. Как у вас обстоят дела с военной приемкой?

– На самом деле у нас такие же отношения с заказчиком, как и у остальных предприятий ВПК.

– Это какие?

– Есть свои сложности, но мы над этим работаем. Например, одна из проблем заключается в том, что Министерство обороны не торопится менять некоторые очень устаревшие ГОСТы и требования, и оперативно вносить соответствующие изменения в законодательство. Мир ушел далеко вперед, технологии другие, а существующий порядок, тем не менее, почти не претерпел существенных изменений. Я не говорю, что там все плохо, но часто не хватает соответствия современным тенденциям.

Еще вызывают озабоченность те законы, те правила, которые приняты по формированию цен и финансированию военной продукции.

– Вы имеете в виду последние изменения в законодательстве о гособоронзаказе?

– Да. Складывается такое впечатление, что изначально всех директоров предприятий ВПК – от разработчиков до производителей – взяли и записали в жулики. Появилось чрезмерно много ограничений и запретов для всех. Это такая же странная стратегия, как прекратить выпускать вино, потому что есть алкоголики.

На момент принятия 275 ФЗ предприятия ВПК находились в разных финансово-экономических условиях. Так предприятия, имеющие высокую кредитную нагрузку существенно стали ограничены в возможности обслуживать свои обязательства. А предприятия, имеющие высокую долю гособоронзаказа, также оказались в свою очередь ограничены в возможности технологического и инновационного развития в текущих условиях.

Вот, например, Обуховский завод: у нас огромная территория, 38 га, много разных видов производств. Мы подписываем контракт с Минобороны на большую сумму, скажем, на 10 млрд рублей. И из суммы этого контракта мы можем расходовать на содержание всей территории только 3 млн рублей в месяц.

– А дробить контракты не дают?

– Министерство обороны может согласиться на это, а может и не согласиться. Как должен поступать директор завода, если в его распоряжении всего 3 млн рублей в месяц, которые можно потратить, в частности, на содержание территории, не согласовывая с Минобороны?

Второй момент по поводу авансирования. Не по всем гос. контрактам осуществляется авансирование в объеме 80% от стоимости контракта. В связи с чем, предприятия-исполнители вынуждены привлекать кредитные средства для финансирования госконтракта. Учитывая, что нормативно-правовой базой не предусматривается компенсация процентов в цене изделия, предприятия вынуждены обслуживать такие кредиты за счет прибыли, что существенно снижает рентабельность. Кстати, сейчас, как правило, финансирование происходит поквартально, причем начиная не с января, а с середины марта. Приходится брать коммерческие кредиты, чтобы продолжать работу. Соответственно, от 20% прибыли остается 5–6%, бывает и 2%.

– То есть ваши предприятия находятся под угрозой снижения рентабельности или вообще отсутствия таковой?

– При таких правилах, конечно, рентабельность падает, и зачастую она оказывается гораздо ниже, чем ставка рефинансирования Центрального банка. Возникает вопрос: на что развиваться предприятию?

– Получается, нестабильность законодательства в сфере гособоронзаказа мешает работе? Не успеваешь научиться работать по одним правилам, как появляются другие?

– Да, именно так.

– Тогда следующий вопрос: о диверсификации и выпуске гражданской продукции. Предполагается, что предприятие должно покрывать свои издержки за счет гражданской продукции и диверсифицированных областей. Предприятия Концерна и СЗРЦ в частности, я думаю, как раз обладают большими ресурсами с точки зрения возможностей развития номенклатуры гражданской продукции, которую вы выпускаете, в том числе и в интересах зарубежных заказчиков. Я имею в виду системы навигации, оборудование для гражданских аэропортов. Возможно, есть еще какие-то технологии, применимые в гражданских областях, о которых я не знаю?

– Я не могу говорить за весь Концерн. Если же взять конкретно Обуховский завод, которому 155 лет, то у него очень незначительный гражданский сегмент. Вы предлагаете за счет гражданской продукции закрывать издержки. А сколько будет стоить гражданская продукция на рынке? Кто ее купит? А для того чтобы гражданская продукция СЗРЦ могла составлять 30%, нам надо второй завод построить.

Но задача по гражданской продукции поставлена, и мы работаем над этим, бесспорно. То есть указания президента мы, естественно, выполняем и все понимаем. Просто подход к задаче диверсификации бывает совсем не простым. Прежде всего, не все предприятия ОПК могут выпускать гражданскую продукцию, и надо их выделить и не требовать от них выпуска гражданской продукции, иначе это будет просто профанация и трата средств. Например, разработчики каких-то сложных систем вооружения, которые не могут больше ничего создавать. Их надо содержать и ставить им задачи, чтобы своевременно получать разработки оружия нового поколения. Президент об этом говорил.

 Концерн вкладывает большие средства в разработку современных образцов вооружений. В ОКР и НИОКР уходит основная прибыль. И даже этого не хватает. Но если эту работу остановить, все КБ и проектные институты будут уничтожены. На это деньги никто не выделяет.

 

– То есть при слепом выполнении задачи работать на «гражданку» есть риск получить от предприятий ОПК некую неконкурентную гражданскую продукцию, которая никому не нужна? А по факту они отчитаются в исполнении?

– Что касается Обуховского завода, у нас объективно очень высокие накладные расходы. У нас высокотехнологичная продукция, к которой предъявляются высокие требования, как к техническим характеристикам, так и к качеству изготовления. Для обеспечения выполнения таких требований необходимо содержать соответствующую инфраструктуру, большую конструкторскую службу, службу техконтроля производства и так далее. Данные службы должны быть обеспечены высококвалифицированными кадрами. Все это в целом и приводит к формированию высокого уровня накладных расходов. Системы вооружения, которые мы выпускаем, это не массовое производство в привычном смысле слова. В лучшем случае мелкосерийное, потому что каждое изделие штучное. Мы же не выпускаем каждый день по системе С-400! А у гражданской продукции накладные расходы должны быть минимальные, потому что на конкурентном рынке другие типы производства.

Но, конечно, есть предприятия, которые могут и должны производить гражданскую продукцию, но по заказу государства. Что я имею в виду? Это касается, например, оборудования для сканирования космического пространства и связи. Те же радиотелескопы, которые, кстати, 40 лет назад производились на Обуховском заводе.

– То есть перспективные направления выпуска гражданской продукции для предприятий, входящих в СЗРЦ, есть?

– Мы можем работать на гражданский сегмент. Делали в свое время сцену для Уфимского театра, все механизмы, но сейчас нет таких заказов. Проводили работы по реконструкции туннелей. Это все может делать Обуховский завод. Но, я убежден - для подобных работ должен быть сформирован заказ государства, в который должны быть включены потребности государства в продукции гражданского назначения, имеющей такой же технологический уровень сложности, как выпускаемая военная продукция, либо выше по уровню.

– Хорошо. А каким образом происходит взаимодействие с потенциальными заказчиками, поиск таких заказчиков в настоящее время?

– Мы, конечно, ведем работу в двух направлениях. Когда к нам обращаются, мы готовы со всеми взаимодействовать. Также концерн продвигает интересы своих предприятий во всех тех структурах, которые могут заказывать у нас оборудование. Но параллельно и предприятия занимаются тем, что ищут перспективные направления. Мы работаем, например, с питерским «Водоканалом», разработали для них несколько насосов, которые раньше закупали за границей. Мы выпускаем насосы для военной промышленности, поэтому было легко переформатировать наши технологии под задачи «Водоканала».

Кроме того, на базе СЗРЦ создается институт прикладного материаловедения, изначально для нужд ВКО. Это очень интересное направление: химики и технологи будут разрабатывать различные материалы с уникальными характеристиками. Мы будем использовать их в собственном производстве и продавать гражданским отраслям, тем, кто готов будет эти материалы производить. Но на это требуется время и серьезные финансовые вложения. По щелчку не получится.

– А что делать предприятиям, которые не смогут производить гражданскую продукцию?

– Они все равно останутся, просто надо понять, сколько таких предприятий нужно России, не только в составе концерна, а в целом. И сделать так, чтобы их мощности были загружены военной продукцией.

В 1906 году на заседании Госдумы Морской министр, выступая перед депутатами, дословно сказал следующее: «Поддерживать наши главные заводы постройкой мелких судов, броненосцев береговой обороны и случайными заказами других ведомств положительно невозможно. Такое решение обратило бы большие заводы, созданные трудом и любовью к Родине многих поколений, чуть ли не в мастерские, которые уже никогда не будут в состоянии перейти к крупному масштабу своих производств». Это было в 1906 году. С тех пор ничего не изменилось.

– Поговорим тогда о будущем, об инновационных процессах. В своей речи 1 марта президент продемонстрировал примеры инновационного вооружения, которые скоро запустят в серийное производство. СЗРЦ связан как-то с производством этих образцов?

– Это военная тайна. Без комментариев.

– Может быть, вы опишете основные направления инновационной деятельности СЗРЦ?

– Все задачи поставлены в ГПВ-2027, и я, по понятным причинам, не могу о них говорить.

– Хорошо, тогда вернемся к теме диверсифицированных инновационных разработок. Они же есть у СЗРЦ?

– Безусловно. Во-первых, мы создали центр аддитивных технологий, разрабатываем свой 3D-принтер, думаю, что к концу года получим уже первый образец. Если все пойдет по намеченному пути, то развитие и применение аддитивных технологий даст возможность заменить станки на 3D-принтеры.

Второй предмет для гордости. Институт ВНИИРА сейчас завершает испытания и разработку отечественного персонального компьютера, который полностью создан на отечественной элементной базе, что делает нас независимыми от иностранных комплектующих. И «железо», и софт – все отечественное. Сейчас ПК проходит испытания на экстремальные температуры, если все будет в порядке, его можно будет использовать, в том числе в условиях Арктики. После завершения испытаний на базе СЗРЦ будет запущено производство отечественных ПК.

На самом деле, я думаю, что делать то, что уже где-то производят, и просто повторять это ради импортозамещения зачастую оказывается нерентабельно. А вот то, что делается на шаг вперед, очень интересно.

– Есть проблема с кадрами в концерне? Молодые специалисты задерживаются на предприятии, у них есть перспективы?

– Здесь очень много зависит от человека. Задач очень много, и не все справляются с их решением. Подготовка специалистов, особенно с высшим образованием, сейчас значительно уступает той, что была в советское время. Уровень совершенно другой. Но встречаются те, у кого горят глаза, кто не ждет, а сам предлагает интересные решения. Например, у нас на Обуховском заводе одному из ведущих конструкторов 34 года. В Советском Союзе таких примеров я не припомню.

– А какие инновационные направления, которые не дублируют чего-то, что в мире уже производится, актуальны сегодня для СЗРЦ? Вы упомянули о том, что такие есть. Можете приоткрыть завесу тайны?

– Остро стоит проблема защиты от беспилотных аппаратов, в том числе и для гражданских нужд. Беспилотные аппараты бывают различного назначения, они могут нести и бомбы, и мины, и что угодно. Защиты от них в местах массового скопления людей пока нет. Мы над этим работаем. У нас есть решения, которых нет ни у кого, они позволят обеспечить, в частности, безопасность полетов в аэропортах.

Очень интересно направление материаловедения. Нужно развивать его. Современный самолет уже больше чем на половину состоит не из металла. А почему мы технику не можем делать из композитных материалов? Это дешевле.

Активно развивается лазерное оружие, надо защищаться от него. Это энергия, которую надо как-то погасить или отвести. Эта интересная задача тоже по профилю наших предприятий.

Количество квалифицированного персонала в мире будет уменьшаться, мир переходит на роботизацию, взять те же 3D-принтеры. Это тоже очень перспективное направление приложения усилий.

Нам нельзя останавливаться, потому что мы производим оружие и технологии, которые защищают, а средства нападения все время совершенствуются. В рамках этой стратегии мы надеемся получать результаты, которые можно будет передавать и на гражданские предприятия.

– А чем будет заниматься СЗРЦ лет через 200? Что будет на набережной, которую видно из окна вашего кабинета?

– Я не знаю, может быть, здесь вообще не будет завода.

– А что будет?

– Возможно, парк, жилые дома. 200 лет - это очень долгий период. Может быть, человек вступит в такую эпоху, когда на смену нынешним заводам придут принципиально новые типы предприятий. На самом деле, я считаю, что сейчас человечество подошло к очередному технологическому скачку. Идет четвертая или пятая, кто как считает, технологическая революция. Она набирает обороты, и многие вещи мы не успеваем осмыслить.

Но я убежден, историю военной промышленности Российской империи, как и будущее оборонной промышленности Российской Федерации, невозможно представить себе без таких легендарных предприятий, как Обуховский завод, которые всегда оказываются на передовых позициях, снабжая страну современными высокотехнологичными вооружениями и создавая новые перспективные технологии.

И если верно высказывание С.Ю. Витте, что именно армия и флот сделали Россию великой державой, то именно Обуховский завод – одно из тех предприятий, кто создавал и поддерживал мощь наших Вооружённых сил, являясь краеугольным камнем военно-промышленного комплекса страны. Ярким подтверждением этого является собственный флаг завода и шесть орденов, полученных в советское время.

Сейчас завод переживает своё новое рождение – приобретая облик современного предприятия XXI века. За последние несколько лет на его базе построен и переоснащен Северо-Западный региональный центр Концерна ВКО "Алмаз-Антей". Создание СЗРЦ на базе завода - это достойный и своевременный ответ на планы перевооружения Российской армии современными системами вооружений.

Прошло 155 лет с момента основания Обуховского завода, время не стоит на месте, но завод продолжает оставаться одним из ключевых стратегических предприятий российского военно-промышленного комплекса. За эти годы здесь создали и первый танк, и первый трактор, и оптику. Из подразделений Обуховского завода родился завод «Звезда», а оптический отдел в советское время стал частью «Ломо». Много направлений разрабатывали именно здесь и на их основе потом открывали целые производства. И я бы очень хотел, чтобы мы и дальше развивались, чтобы постепенно ушли от работы с металлом, чтобы начали менять структуру производства и переходить в новые технологические направления, которые смогут составить славу и гордость России на долгие-долгие годы.

Беседовала Александра Григоренко

 

©"Новый оборонный заказ. Стратегии"  
№ 3 (50) 2018 г. , Санкт-Петербург